Шеду ожидаемо опоздал на корабль. Разве может быть иначе, когда ты с вечера наклюкался в таверне, а с утра проспал на храмовые работы? Работы-то по итогу занимают все столько же времени, так что позже начнешь - позже и закончишь, а грифоны сами за собой выгребать отходы - увы - не научились. Но попасть на остров Белой Академии ему надо было непременно сегодня, чтобы вернуться с выполненным заказом в срок.
Заказ, на первый взгляд казавшийся плевым, - украсть какую-то там шкатулку из кабинета главы академии, - таковым не был, разумеется. Скорее всего парня там поджидали ловушки, и скорее всего магические. Впрочем, ему удалось раздобыть немного истертого в пыль рога двурога, что стоило ему порядка пяти хороших попоек, которых у него теперь не случится, да и того хватило на количество чуть меньшее, чем нужно, чтобы рассеять две ловушки. Грэй не особенно разбирался в таких животных, но поставил бы оба кинжала на то, что эту пыль производить запрещено. Или, во всяком случае, должно быть запрещено. Потому что двуроги, как ни крути, замечательные звери. Сам Шеду не видел ни одного, но в книге, кои были в некотором количестве в храме, был рисунок двурога. Текст был тоже, но читать Грэй не умел.
В общем, выбирать в смысле транспорта особенно было не из чего, и еще повезло, что на эту лодчонку взяли. Казалось бы - плыви и радуйся, но здесь людей мало, могут и запомнить, а значит - и найти потом.
Но и это еще гхыр бы с ним, а только баркасик этот до того хлипкий и сам по себе, что если Шиархи или сила, дарованная ею, решат сыграть злую шутку, то пассажиры и команда всем составом отправятся кормить шарканей. Потому-то хотя он и сохранял беззаботный вид, но в разговоры ни с кем не вступал, чтобы не слишком отвлекаться, и сидел в углу кормы.
Исподволь Шеду поглядывал на других пассажиров и прислушивался к ближайшим разговорам, которые, впрочем, были все примерно об одном и том же: недовольство тем, что баркас идет не так скоро, как им хотелось бы; сомнения в том, что он вообще способен пересечь расстояние до острова; обсуждение предстоящего учебного года. Кто-то еще, кажется, опасался, что их застигнет буря. Но пока небо было ясным, а волноваться заранее у Грэя не было привычки. Тем более, здесь есть несколько студентов академии, а их там, по слухам, учат на славу, и может статься, что тут есть старшекурсники, ладящие с водой, так что авось пронесет мимо бурь.
Одного парнишку люто подводил желудок, так что только и было видно, что его афедрон. Скуки ради Шеду прикидывал, как скоро пареньку нечего станет из себя извергать, и останется лишь давиться в конвульсивных приступах. Прикинуть не получалось, потому что у Шеду желудок был крепкий, к счастью, и сколько людей обычно мутит - он не знал. Но ему хотелось, чтобы это произошло скорее, потому что наблюдать эту задницу ему уже порядком надоело. Он бы с большим удовольствием наблюдал эту картину в исполнении... да хотя бы вон той черноволосой девушки, что сидела аккурат неподалеку от блюющего бедолаги. Не даром же говорят "женские прелести", но не говорят "мужские прелести". Впрочем, у этой девушки все "прелести" скрадывались одеждой.
Поняв, что с этими мыслишками задержался на ней взглядом чуть дольше, чем стоит задерживать взгляд на незнакомцах, перевел взгляд дальше, надеясь, что не привлек ее внимания своим пристальным разглядыванием. Уж что-что, а лишнее внимание ему было ни к чему, и на руку не сыграет, когда его начнут искать. А искать его начнут - в этом он не сомневался. Точнее, начнут искать вора, но пальцами тыкать будут в того, кто выглядел подозрительно, что значило, что он должен как можно убедительнее прикинуться ветошью.

Спустя несколько часов Грэй сообразил, что ветер стал прохладнее и сильнее, а разговоры команды моряков - глуше. Конечно, это могло и ничего не значить. Да и предчувствие беды о себе знать не давало. Впрочем, это, к сожалению, тоже могло ничего не значить. Но у Шеду закралось стойкое подозрение, что отчасти прав был тот, кот предполагал бурю (кстати, который из пассажиров это был?). Рука невольно потянулась к карману с самокрутками, но остановилась на полпути - огня-то не было. Вместо этого Шеду поправил лямку заплечного мешка, хотя в том и не было нужды.
Еще не пройдена и половина пути, было бы ужасно некстати, если бы они попали в шторм. Тогда молодые шаркани даже не будут ждать их на дне: те, говорят, сами к поверхности подымаются в такую погоду - играть.
Разговоров о погоде слышно не было, по крайней мере поблизости, в районе кормы, а те, что подальше, ветер уносил прочь, но некоторые пассажиры украдкой поглядывали с тревогой на небо, и это было красноречивее слов.

Стемнело вовсе не стремительно, как хотелось бы потом рассказывать в кабаке за кружкой эля, нагоняя мистики, а очень даже постепенно, и мистикой не пахло вовсе. Погода, впрочем, была ни к чёрту, и уже одного этого было довольно для беспокойства. Сперва пошел назойливый нудный дождь, начавшийся всего лишь моросью, и если сначала Шеду надеялся, что он скоро прекратится, то вскоре перестал, поскольку вымок насквозь. Однако это оказалось лишь началом, за дождем последовал град, волны становились всё сильнее, и в конце концов утлый баркасик уже прыгал по воде что камешек, пущенный "лягушонком". Вода за бортом шумела так, что слышно было лишь на полторы руки вокруг, хотя люди, подозревал Шеду, голосов не жалели.
Грэй, обнаруживший себя намертво вцепившимся в борт, оглядывался вокруг, и ему казалось, словно последние несколько часов он попросту пропустил каким-то образом, что вот он сидел и думал о том, что ему нечем прикурить, и было светло и спокойно, а вот уже темно, буря и совсем не до курева (которое к тому же вымокло). А главное - он совершенно не представлял, что он может сделать. Если на суше у него всегда присутствовала хотя бы иллюзия контроля ситуации и обычно были хоть какие-то варианты действий, то здесь, на воде ни о каком контроле, даже псевдоконтроле и речи быть не может, ты отдан на волю стихии со всеми потрохами.
Кто-то сзади крикнул, что остров уже недалеко... или послышалось в шуме волн? Так или иначе, Грэю отчаянно хотелось верить, что не послышалось. Он изо всех сил вглядывался в горизонт во все стороны, но ничерта там не было видно, сплошная темная муть, да к тому же лодку так мотает, что поди еще присмотрись хоть к чему-то. Пассажиры кто сидел на месте, так же мертвой хваткой вцепившись во что получилось, а кто метались по палубе без особой цели - от паники.
Вдруг особенно сильным толчком баркас резко взмыл вверх и тут же ринулся вниз, заныривая носом. И без того мокрые пальцы соскользнули с перекладины борта в верхней точке полета, и Шеду, оставшийся во власти инерции, пролетел вперед, к носу лодчонки, чтобы погрузиться вместе с этим самым носом под воду, хрястнувшись о доски. Потоком воды его отнесло чуть в сторону, так что когда нос баркаса вновь показался ненадолго над водой, Грэй уже не считался пассажиром. Впрочем, баркас тотчас вновь нырнул. Треск разламываемого дерева Шеду услышал уже под водой, куда его утянуло резким рывком за волосы. И здесь, под водой, низ и верх сразу потерялись. Шеду извивался, пытаясь вывернуться из хватки, а заодно понять, кто на него напал и чем от него отбиваться. В темной воде не было видно ни зги, тем паче, что свет не струился сквозь толщу воды, как бывает в солнечный день.
Грэй махнул рукой над головой, и рука ударилась обо что-то тонкое и твердое. Грэй обхватил это ладонью и провел вдоль этого до самой своей головы. И обнаружил там пальцы. О человекообразных обитателях моря парень никогда не слыхивал, поэтому в голове блеснуло: "Человек!", но лишь на секунду, потому что воздух в легких заканчивался, а рука его отпускать не спешила. Он потянул руку прочь от своей головы, но пальцы не пожелали разжиматься. Тогда он резко дернул эту чужую руку в сторону, выдирая собственные волосы, но что такое потерять несколько волосинок по сравнению с тем, чтобы потерять жизнь! Освободившись, Грэй интуитивно рванулся куда-то, где по его разумению должен был быть верх. Он едва ли отдавал себе отчет в том, что поплыл именно туда потому лишь, что туда устремлялись пузырьки драгоценного воздуха. И там в самом деле оказался верх, спасительная поверхность воды, за которой воздуха - хоть обдышись. Всплыв, Шеду шумно и жадно вдохнул воздух и бегло огляделся. Лодки не было, лишь плавали отдельные дощечки, за некоторые из которых цеплялись люди, и людей этих было по числу явно меньше, чем пассажиров баркаса.
Мыслей в голове парня не было, ни единой, с самого начала шторма, только какие-то неоформившиеся ощущения и образы, и даже сейчас он все делал на каких-то животных инстинктах, словно грэмий механизм - не размышляя ни о чем. А в другой миг Шеду уже осознал, что всё ещё сжимает топившую его руку, и дёрнул её вверх, выуживая из-под чернильной воды темноволосую девицу.

Отредактировано Шеду Грэй (27.04.2017 01:30)

Ухватившись за спасительную деревяшку, Шеду мог лишь отдаться воле волн, надеясь, что уцелеет. Волны же вели себя как напёрсточник на базаре — «кручу-верчу, утопить»… кхм, «запутать хочу». Если и было в этой ситуации хоть что-то хорошее — так это то, что теперь количество людей, могущих его запомнить, стремительно сократилось до одного, да и у той голова, поди, занята тем, как выжить. Впрочем, об этом Шеду сейчас не думал. Вообще ни о чем конкретном не думал, пока волны не швырнули деревяшку, а вместе с ней и двоих пассажиров, на камни, окружавшие крохотный островок. Руки при ударе едва не соскользнули, а из лёгких выбило всё дыхание. И хотя волна продолжала биться о камни, продолжая раз за разом прибивать мусор в виде обломка мачты и двух продрогших людей к выступающему из воды кусочку тверди, всё равно рядом с этим подобием земли Шеду было чуть спокойнее — пустота в голове начала заполняться.
Грэй попытался взобраться на камни, хотя и без того было ясно, что не получится — слишком скользко и мало места. Когда он вынырнул и снова обхватил мачту покрепче, девушка выстрелила рукой куда-то ему за спину, так что он рефлекторно обернулся, опасаясь увидеть шаркань. К счастью, никого живого там не было, а вдали едва различался огонёк на возвышении. Это мог быть только маяк, тот, что стоит на острове, а значит, до Белой Академии осталось, в сущности, не так уж много.
Грэй кивнул девчонке, выражая готовность отчаливать от маленького островка немедленно.

Едва ноги коснулись дна, оба спасшихся выпустили кусок мачты и поспешили на берег. Девушка, не отходя далеко, бессильно легла, Шеду же, напротив, несмотря на усталость, устремился вглубь острова. Стояли предрассветные сумерки, а значит, он потерял сутки, потому что теперь придётся ждать следующей ночи — как минимум чтобы придти в норму: нельзя идти на дело замученным, особенно если собираешься стянуть что-то ценное у ректора Белой Академии.
Конечно, Грэю следовало бы добрести до леса, соорудить неприметный шалаш и там и провести день. Но он был так вымотан, что добрел лишь до обрыва, одного из многих здесь, и там схоронился в корнях, сунув заплечный мешок под голову, даже не проверяя, в каком состоянии всё, что лежало внутри, и вскоре уснул.

Пробудился Грэй перед самыми сумерками. Одежда на нём уже высохла за это время, а желудок требовал пищи. Шеду развязал шнурки сумки и, заглянув внутрь, просто перевернул её вверх дном, вытряхивая вещи и маленькое личное карманное озеро, превратившее хлебную лепёшку в неаппетитное месиво. Копчёная рыба оказалась более стойкой, хотя почти утратила запах, да и на вкус оказалась как умеренно твёрдый кусок Внутреннего моря, а вовсе не как рыба. Более сытым Грэй себя после этого не почувствовал, скорее уж наоборот.
Он аккуратно уложил чудом уцелевший пузырёк с перетёртым рогом двурога и прочий хлам обратно в мешок, закинул его за плечи и поднялся. До ночи было ещё несколько часов. Этого, конечно, не хватит, чтобы обойти кругом всю академию, но достаточно, чтобы подыскать местечко получше, чтобы влезть внутрь.
Академия выглядела так, словно умелый резчик изготовил её из кости. Кое-где стена была высока, а кое-где едва ли доходила Шеду до пояса. Должно быть, не так уж часто сюда суются воры. Впрочем, едва ли здесь так уж много чего можно утащить, ведь в конце концов это учебное заведение, а значит, самое ценное здесь — книги, довольно озаботиться охраной библиотеки, ни к чему тратить ресурсы на всю Академию.
Выбрав местечко поудобнее да поближе к столовой — следовало озаботиться едой, ведь от взятой с собой из-за крушения ничего не осталось, — Грэй дождался, пока стемнеет, и тогда уже перебрался через стену.
Застав в столовой пустые столы, он сообразил, что стоило сразу целиться в кухню, и впрямь, кто же станет оставлять еду на столах прямо так. А вот в кухне нашлись пшеничные булочки, вяленое мясо да корзина груш, так что Грэй даже порадовался, что море заставило его наведаться сюда — по-королевски поест: где ж ещё ему полакомиться пшеничными булочками.
Кабинет ректора удачно располагался также на первом этаже, поэтому далеко ему красться не пришлось. Когда где-то в коридорах что-то зашуршало, он замер, вжавшись в стену в кромешной тени между тускло горящими факелами, но звук стих, и до двери в кабинет вор добрался без происшествий. С тихим скрипом она отворилась и затворилась уже за его спиной.
В кабинете было темно, хоть глаз коли, но в большие окна лился лунный свет, и глаза через некоторое время обвыклись. Шеду не знал в точности, где та шкатулка, знал только, что где-то в шкафу позади стола. Бесшумно он подошёл к шкафу и стал отворять дверцы и смотреть, что внутри. В основном там были книги и свитки, либо разноразмерные бутыльки с неизвестными жидкостями — наверняка там и алкоголь есть! Лишь на полках в точности позади стола стояли десятки шкатулочек.
Грэю пришлось вытаскивать столбики, сложенные из шкатулок, и проверять крышку каждой, поднося в пятна лунного света, отыскивая ту самую, с двумя чёрными и одним белым ромбом.
Та самая обнаружилась на седьмом столбике, и Грэй так обрадовался, что столбик из шкатулок попросту посыпался из рук на пол. Железная шкатулка упала громче всех. Замерев, Шеду прислушался, но никаких посторонних звуков не услышал. Впрочем, он сомневался, что через такие двери было бы слышно звук шагов, в отличие от грохота металла об пол. Он поспешно собрал шкатулки, не заботясь о порядке, и сунул их обратно на полку, а искомую подхватил и направился на выход.
Дверь он сперва приоткрыл лишь чуть, надеясь тихо проверить, нет ли кого по ту сторону, но старое сухое дерево всё равно скрипнуло. Однако, шагов он после этого не услышал, поэтому одним быстрым рывком выскочил за дверь, намереваясь выйти через заднюю дверь в кухне.