Разойдясь с юным виконтом Таргоро (уже не в первый раз Великая сталкивает его с благородными), Шеду первым делом пошел, конечно, в кабак. Поводов упиться вусмерть у него было теперь хоть отбавляй: с златоокой волчицей судьба их снова разбросала врозь, а теперь ещё вот это; притом, он никак не мог решить, что же делать с проклятым перстнем. Выпить ему, однако, нынче было не суждено: уже на подходе к кабаку Грэй утвердился в подозрении – за ним следуют по пятам. Ему это было заметно потому лишь, что он сам неплох был в том, чтобы скрытно выслеживать других, и глаз его примечал мелочи, на которые обыватель не обратил бы внимания. К чести охотников он признавал, впрочем, с долей уважения, что заметил их совсем не сразу. Только вот в последние дни он подозрительно часто становился выслеживаемой добычей, и ему это порядком уже надоело. Шеду со злостью стиснул перстень в кармане и вошёл в шумный кабак.
К его удаче народу было порядком, но не так, чтобы назвать это толчеёй. Он без труда лавировал в душном помещении между людьми, затылком чуя чужой прилипчивый взгляд, но не оборачивался. Сразу проследовал на второй поверх, - хоть и хотелось поймать девицу-разносчицу, да намекнуть ей, что недурно хоть ненадолго окошко приоткрыть, пока все гости не задохлись, - и уж там, сбросив напускное спокойствие, кинулся к окну, освобождая себе путь наружу, а заодно решая проблему духоты. По узкому бревенчатому карнизу, лишённому украс, от окна устремился к забору, что почти доходил высотою до поверха, но уже на полпути увидал, как в окно за ним высунулся аж по пояс человек. Рассмотреть его оказалось невозможным – неброских цветов одежда его скрадывала телосложение, зато, будучи достаточно свободной, давала простор действиям, тряпичная повязка скрывала половину лица, а верхняя половина была измазана землёй – то ли он не умывался давно, а то ли нарочно пачкает. Единственное, что можно было предположить уверенно – то был мужчина. И то, что он вытащил метательный нож и целил в Шеду, подстегнуло бородача одолеть остаток пути в один большой прыжок наудачу, а затем сигануть за дом. И потом ещё пробежать два квартала, не останавливаясь.
И даже так Грэй знал: это его никак не спасёт.
«Что за дурацкий порядок такой вообще – открывать охоту за головой нового Главы? Эдак Глав не напасёшься», – хмуро и возмущённо недоумевал Шеду. Он никогда не был главой чего-то хоть сколько-нибудь крупного. Разве что когда-то в юности – главой банды уличных мальчишек. Да и те все давно сгинули к Ашхаи. Так что Грэй не особенно разбирался, как вообще должны быть устроены такие организации. Просто почему-то казалось, что не так. И ему было и впрямь не очень-то понятно, как Чёрная Длань до сих пор существует, если там такие дурацкие правила. С другой стороны, Длань время от времени передавала ему заказы и справедливо оплачивала работу. К тому же, гаденькая мыслишка нет-нет, да и закрадывалась в голову: если он и правда теперь аж целый Глава Чёрной Длани, той самой Чёрной Длани, то он теперь не какой-то бродяга без роду и племени, теперь ему есть, что предложить, допустим... любимой женщине? Но это, конечно, если он переживёт охоту за его же головой.
Шеду, должно быть, был самым нелепым кандидатом в главы Длани: он знал о ней крайне мало, он даже не знал, где найти какой-нибудь самый главный штаб, куда идти, кому и что заявлять, предъявлять и доказывать. Но совершенно точно он не собирался скакать савраской по всему Айлей, убегая от преследователей.
Вечерело. Привычно скрывшись в зазоре между домами и прижавшись спиной к холодному ещё - даже сквозь толщу двух курток чуется - камню одной из стен, Грэй достал перстень и рассмотрел его ещё раз. Не было в нём ничего особенного – обычный перстень, ладонь в круге. Такой можно прикладывать к сургучу, чтобы запечатать письмо. Металл, правда, был незнакомый, и в самом деле создавалось впечатление, что имеет чёрный цвет, хотя в то же время и на обычный металл было похоже.
Занятно, как же ему носить его, если прежде оно принадлежало тонкопалой альвийке? Грэй усмехнулся и интереса ради попробовал натянуть перстень на средний палец правой руки. К его удивлению, перстень оказался точно как раз, будто был выточен по его мерке. Стянуть обратно Грэй его не успел – едва слышный шорох ткани по камню почудился справа и вместе с тем тревожный колокольчик в затылке тренькнул, не оставляя сомнений.
Шеду при всём желании не успел бы бесшумно выхватить кинжалы, поэтому нырнул навстречу неизвестному и вниз, одновременно бросая беззвучно заклинание и тем самым расщепляя кости в голенях преследователя в щепы, а вынырнул уже за его плечом из-под руки, уже выпускающей короткий меч. Начавшийся было вой Грэй поспешил заткнуть, сорвав с лица охотника его тряпицу и затолкав ему же в рот. Под тряпицей оказался мужчина совершенно не примечательной внешности, такой, что при случайной встрече и не запомнишь - ни родинок, ни шрамов, ни особенных черт. Он сдавленно скулил от боли – не вой, конечно, но кляп не поглощал всю громкость.
Шеду мог бы сейчас убить его без труда – противник был обезврежен и практически обездвижен, но кое-что мешало ему сделать так. Грэй задерался рядом с мужчиной на несколько мгновений, но их хватило для молниеносных мыслей: если ему удастся убить каждого из тех, кто его вздумает преследовать – а это, скорее всего будут лучшие из лучших, полагающие себя более достойными стать Главой Длани, – то выйдет ведь, что он останется жив, станет в конце концов полноправным Главой, но полностью лишит себя и свою теперь уже подопечную организацию самых искусных убийц. Кто тогда будет выполнять сложные заказы? Одного Шеду на весь Айлей не хватит.
В самом деле дурацкое правило. Глупая расточительность. Убить не сложно, но где взять потом опытных людей?
Если оставить этого здесь, его найдут стражники, делающие обход в этом районе, и отнесут к лекарям, наверно. Маги Порядка с магами Исцеления смогут восстановить ему кости, заклинание-то не сложное было.
Так и не сказав ни слова, Грэй обчистил карманы нападающего, практически не встретив сопротивления, похлопал страдающего мужчину ободряюще по плечу, встал, выйдя из подворотни, поймал за рукав какую-то женщину и сказал, что там, вроде бы, человеку плохо, кажется, он ранен, может быть, ей стоит позвать кого-то на помощь. Та бросилась проверять, а Шеду поспешил уйти подальше.
Самое дурное в этом всём было сейчас то, что у него совсем не было времени подумать о том, что с ним и его жизнью сейчас происходит. Шеду никогда не был из числа особо сообразительных, он привык размышлять не спеша. А когда требовалось принимать быстрые решения, он принимал их, не раздумывая, инстинктивно, как боги на душу положат. Но сейчас всё казалось слишком сложным, казалось, что сейчас обязательно надо остановиться и подумать. Только если он остановится, то точно поймает спиной чей-нибудь нож или стрелу. Поэтому останавливаться-то как раз никак нельзя было.
Ему было не известно, сколько человек должны облажаться в охоте за его головой или сколько времени она должна длиться прежде, чем прекратится, или, быть может, она теперь будет вечной, пока он не умрёт. Но ему очень хотелось это прекратить.
Где искать Длань, ему было неведомо. Разве что пойти туда, где он время от времени встречался со связным? Такие места были в любом более или менее крупном городе, и когда знаешь, как и где искать, найти было не трудно. Это лишь связной, но разве связной не для связи с Дланью предназначен? И разве не это самое сейчас и нужно было Грэю?
По пути ещё двое напали – порознь, к счастью. Их Грэй тоже не стал убивать. Что было весьма иронично для главы наёмных убийц. Их карманы он, впрочем, тоже обчистил, а заодно обзавёлся пахнущим сивухой застиранным коричневым плащом с драным подолом, выменяв на несколько монет у сидящего на ступенях забегаловки пьяницы.
Едва он вошел в заведение, как почувствовал себя неуютно. Он прошел к дальнему углу стойки, пряча лицо в тени капюшона, и сел рядом с девушкой, совсем молодой ещё, со скучающим видом ковырявшей кончиком маленького, но явно острого ножа, древесину столешницы. Сегодня здесь связной была она. Ничто не выделяло её, ничто в ней не говорило о её принадлежности к Длани, но, когда повидаешь не один десяток из этой братии, уже не ошибёшься.
– Эля гарпийского, – бросил жизнерадостному мужичонке за стойкой. Вскоре кружка опустилась перед ним, и теперь можно было быть уверенным, что тавернщик не будет отираться рядом и греть уши.
– Ты связная, – Шеду не спрашивал – утверждал. – Мне нужно связаться с Дланью. Сдаётся мне, у меня есть, что им сказать, – он накрыл своими пальцами пальцы её руки, спокойно лежащей на стойке, нарочито демонстрируя злополучный перстень. Она дёрнулась, но Шеду сжал её пальцы, удерживая на месте.
Он заметил движение другой её руки только потому, что был готов к нападению. Одними губами произнёс несложное заклинание, лишив её возможности дышать, оставив ей лишь тот воздух, что уже был в её лёгких, а вскинувшуюся руку, сжимающую нож, перехватил другой рукой и одним махом опустил, вонзая её же ножом её предплечье к стойке. Девушка издала короткий стон, истратив часть драгоценного воздуха.
– Знаю, охота за новым главой, – Грэй поморщился, но говорил быстро и негромко, совсем немного склонившись в её сторону, чтобы ей точно было слышно. – Я так понимаю, за мной идут лучшие? А что, если я всё-таки убью каждого, кто за мной придёт? Да даже если меня кто-то из них убьёт – охота будет за ним. И так, пока не останется один умелый и толпа детей? Ты пораскинь мозгами, милая, Длань же сама себе голову отгрызает. Где искать?
– Корнский маяк, – выдохнула она остатки воздуха. Девушка явно уже начинала задыхаться, но ключевое Шеду, как ему хотелось верить, до неё донёс. Он снял заклинание, позволяя ей судорожно глотать воздух, и выдернул нож из её руки, уверенный, что сейчас она нападать не станет, даже если планирует в дальнейшем. Её ножом он отрезал полоску ткани от полы грязного плаща и обернул её руку небрежно, чтобы потом она сама сделала это получше.
К выходу Шеду шёл, спиной чуя недобрые взгляды и вслушиваясь в повисшую тишину. Однако, никто не дёрнулся ударить в спину.
Тянуть с этим не хотелось, но единственный быстрый способ добраться из Таргоро на Корн – телепорт. Последний раз эта штука забросила его в безлюдные просторы Усшахайской степи. Говорят, это происходило с телепортами всюду, всё из-за разыгравшегося бурана, что прошёл по Айлей в те дни, но Грэй и раньше не особенно их любил. Впрочем, сейчас выбор не так уж велик.
Воспользовавшись общественным телепортом за умеренную плату, Грэй шагнул в него, затаив дыхание, однако на этот раз обошлось без происшествий, и вышел он уже на площади Корна. Нечего было и думать пытаться добраться до утёса в густой темноте ночи, даже место переночевать в этот час удалось найти с трудом.
Встал Грэй засветло, но и в предутренних сумерках увидел, что утёс с маяком был не так уж далеко. Лодочник упорно отказывался перевезти туда Шеду - как и продать свою лодку. Он даже настаивал, что и самому Шеду туда не нужно. Гхыр знает, что именно известно местным об утёсе, но уж точно не что-то хорошее. В конце концов бородачу удалось арендовать один из шлюпов у разгружающегося на пристани корабля, клятвенно пообещав, что вернёт её не позднее, чем через два дня, и уж конечно раньше, чем кораблю будет пора отправляться к большой земле.
Вскоре Шеду уже стоял прямо у входа в маяк. Никто не охранял вход, никто не выходил навстречу и никто не кидался немедленно убивать его. И ему было очень интересно, правда ли он найдёт здесь Длань или связная назвала это место просто так? А если Длань и впрямь здесь, то сказала связная об этом потому ли, что её лояльность гильдии хромает, потому ли, что его слова вот так запросто её убедили, или потому, что, войдя внутрь, он уже не выйдет? Забавно, что ближе всего к смерти он оказался тогда, когда более всего желает жить. Он обречённо вздохнул и вошёл.
Внутри оказалось пусто, хотя и обжито, у лестницы, ведущей куда-то вниз, красноречиво горела масляная лампа. Его здесь ждали. Но кто и с какой целью?
Решив, что нет никакого смысла отступать сейчас, Грэй спустился по ступенькам, которые вывели его в просторное помещение, буквально вырубленное в камне утёса. И всё оно было заполнено людьми и зеркалами, которые вместо отражений показывали ещё больше людей. Шеду замер у лестницы, не в силах решить, идти ли ему дальше или всё-таки повернуть назад, пока это, видимо, ещё возможно. Принять решение ему помешал приглашающий жест одного из мужчин, стоящих ближе всего к центру помещения. Грэй несколько нервно оправил плащ и прошёл вперёд.
– Шеду Грэй, – словно знакомя всех с бородачом, тоном заправского конферансье произнёс тот же мужчина и замолк, хотя, очевидно, это была демонстрация осведомлённости. Воспользовавшись паузой, Шеду отбросил капюшон плаща – нужды в нём сейчас уже не было. Мужчина, выдержав свою паузу, продолжил:
– Ты привлекаешь больше внимания, чем нам бы хотелось. Соловушка напела, что ты придёшь. Ты повредил ей руку, но она не из тех, кого этим можно разговорить. И всё же она сказала тебе о маяке. И очень настаивала, что тебе есть, что сказать. Честно говоря, лично я даже рад, что ты добрался так скоро, потому что мне чертовски интересно послушать, что такого важного ты можешь сказать.
Пока мужчина говорил, Шеду наблюдал за ним и оглядывал остальных. У говорящего был спокойный темп речи, хотя в голосе и проскальзывала нервозность – должно быть, сложившаяся ситуация его раздражала. Жестикуляция также была спокойна и естественна. Он чувствовал себя здесь уверенно. Впрочем, как и все, кто стоял рядом с ним. Было заметно, что он здесь не главный, а лишь один из старших в иерархии, и выражает общее мнение.
Чуть в стороне Шеду заметил и ту девушку, связную. Рука её была перевязана чистой ветошью, и девушка как бы баюкала её в здоровой.
Зеркал было много. Ими увешаны буквально все стены. Создавалось впечатление, будто весь Айлей собрался послушать, для чего новый носитель перстня искал встречи с ними. От такого избытка внимания Грэю было неловко и неуютно. Говорить для такого количества людей ему было непривычно, не говоря уж о том, чтобы пытаться такую толпу в чём-либо убедить. Он сухо сглотнул.
– Этот перстень у меня не более суток, – начал Шеду, стараясь держать спину и голос ровнее и смотреть прямо, а не исподлобья, как обычно, старательно, хотя едва ли успешно, делая вид, будто чувствует себя в своей тарелке, – и я заметил, что хвалёная Чёрная Длань ведёт себя как ребятня, которая не может поделить кусок пирога. Хотя чтобы понять это, довольно и нескольких минут.
С нескольких сторон послышались тихие короткие смешки, будто украдкой. Шеду же, как и многие другие, смешного не видел.
Поняв, что нарушать паузу бородач первым не намерен, её нарушила женщина, на вид – не без троблингских кровей, молодцеватая:
– А пирог в этом сравнении, надо думать, ты? – вопрос презрительный, но беззлобный.
– А пирога вообще нет, – Грэй перевёл на неё взгляд. Чуть помедля, продолжил, скользя взглядом по толпе: – Я слыхал, что Чёрная длань существует много столетий. И готов ставить что угодно на то, что этот ваш «обычай» открывать охоту на того, кто завладел перстнем, появился совсем недавно, – тут Шеду ступил на почву, на которой чувствовал себя уверенно. В лодке у него было достаточно времени продолжить нить размышлений, начатую в подворотне в Таргоро. – Сами подумайте: кто-то завладевает перстнем. Стало быть, он убил предыдущего главу. Предыдущий глава, надо думать, не лыком шит, значит, новый владелец перстня искусен и умел. Значит, охотиться за ним будут не зелёные юнцы, м? Нет. За его головой пойдут лучшие из лучших, – Шеду увлёкся собственными рассуждениями и чувствовал себя спокойнее и свободнее, позабыв, сколько глаз на него устремлено, сколько ушей ему внимают, и сколько людей, желающих его убить, вокруг. – Допустим, он убьёт их. Всех, кто за ним придёт. И останется главой – чего? Главой подростков, не нюхавших крови? Или один из охотников его убьёт, и тогда охота уже будет за его головой, и снова – либо он убьёт всех, либо кто-то убьёт его. И так далее, пока в конечном счёте не останется один искусный убийца, один на толпу неумех, на ворох заказов, для выполнения которых нужен опыт, на весь Айлей! Длань сама отгрызёт себе голову и падёт. Кто придумал этот обычай? Сколько длится охота? Это ограничено временем? Или количеством провалившихся охотников? – Шеду огляделся вокруг в ожидании ответа, но все, кто его окружил, лишь растерянно переглядывались и тихо перешёптывались, задаваясь этими вопросами, похоже, впервые. Грэй помолчал немного, давая им время.
– Если бы так и впрямь происходило каждый раз при смене главы, каждому новому главе приходилось бы начинать с нуля, и в конце концов после пары таких кульбитов Длань навсегда бы утратила авторитет. Она бы просто не протянула столько, сколько существует, – Шеду говорил не особенно громко, но акустика помещения вполне позволяла это. – Кто-то очень неглупый убедил вас, что у Длани есть такой древний обычай. И пока вы все смотрите на меня и думаете, как бы меня прикончить, я смотрю на вас и вижу, как ловко вашими руками кто-то хочет сравнять Длань с землёй.
На несколько секунд в зале повисла тишина. Грэй решил, что сейчас, когда все, наконец, заняты обдумыванием сказанного, ему стоит поспешить прочь и не испытывать судьбу. Он осторожно натянул на голову капюшон, развернулся и пошёл в сторону лестницы. Сзади послышались приближающиеся шаги, очень тихие. Грэй потянулся к одному из пузырьков, украденных у его несостоявшихся убийц, благо, под плащом это движение было незаметно. Но раньше, чем он успел выхватить заветную склянку, шаги замерли и молодой мужской голос нарушил тишину, заставив Шеду резко развернуться:
– Первый дюальской группы. Дюаль отступает от озвученного обычая и последует за Шеду Грэем.
Это был в самом деле молодой мужчина, на вид – аристократ среднего достатка, в определённом смысле изящный. Его заявление немало удивило Шеду – такой быстрой реакции он никак не ожидал. В сущности, верхом его надежд на сегодня было уйти живым с маяка.
– Тебе не кажется, что ты спешишь? – предостерегающе поинтересовался мужчина, что сегодня заговорил первым. – Он озвучил занятные вопросы, но незачем так сразу объявлять о своей лояльности, и – кому? Ему?
– Длани, – перебил Грэй, не дав распалиться одному и вступить в спор другому.
– То, что перстень сейчас у тебя, не делает тебя олицетворением Длани, – не сдержав яда, отозвался тот.
– Верно. И никого не сделает. Дело не во мне. Он ведь решил быть верным Длани, а не мне. Но что это такое – верность Длани? Разве вы все верны Длани? Вы, кто в шаге от того, чтобы обратить её в руины? С такой верностью вас только в услужение врагу посылать. Верен тот, кто способствует процветанию! – Шеду чуть споткнулся о собственный тон – словно отчитывал провинившегося ребёнка, но постарался скрыть эту заминку, немедленно продолжив с тем же напором: – Я знаю, в этот самом зале есть более умелые убийцы и более ловкие воры, чем я, и множество обладателей другими ценными для гильдии талантами. И более сообразительные, более быстрые, более образованные, и так далее, и так далее. Может быть, они куда больше заслуживают носить этот дурацкий перстень, – Шеду вскинул сжатый кулак к груди и ткнул в поблескивающее кольцо. – Но хороший глава – не тот, кто быстрее, выше или сильнее, хотя хорошо бы, если и это тоже. Хороший глава – тот, кто способен обозреть весь масштаб и скоординировать работу всей гильдии, обеспечить её исправную работу во всех уголках Айлей. А если никто – никто! – во всей гильдии не может даже углядеть то, что вы все занимаетесь какой-то чушью, гоняясь за мной, пока я сам вам об этом не скажу, сдаётся мне, из любого из вас глава будет хуже, чем из медведя принцесса.
Закончив, Шеду обнаружил себя угрожающе склоняющимся над отпрянувшим мужчиной, и отступил, оглядев остальных. Он чувствовал, что злится. Это всё было для него уже обдуманным и очевидным, и его расстраивала необходимость объяснять это всем вокруг, ведь у него ушло не так уж много времени, чтобы обдумать это и придти к определённым выводам, и он спрашивал себя, почему они не желают затруднить себя поразмыслить хотя бы пяток минут.
Молодцеватая женщина, лукаво усмехаясь и вторя товарищу, сказала:
– Первая группы Таргоро. Таргоро отступает от озвученного обычая и последует за Шеду Грэем.
– Первый тарейской группы передаёт, что Тарейская группа отступает от озвученного обычая и последует за Шеду Грэем, – подала голос связная с повреждённой рукой. Должно быть, она владела магией Порядка. – И ещё просит вас вернуть амулеты телепорта… если можно.
Шеду, несколько растерявшись, кивнул. Он в самом деле с каждого нападавшего собрал по два телепортационных амулета. Но просьба, как и вообще то, какой оборот приняли дела, была неожиданной.
Это стало последней песчинкой на весах, чтобы склонить их в пользу Шеду. Один за другим все повторяли одну и ту же формулировку, словно какое-то магическое заклинание, словно клятву, объявляя, в сущности, о том, что признают Шеду главой Чёрной Длани. А Шеду лучше всех присутствующих понимал, насколько шаткую занял позицию. С другой стороны, это означало, что сегодня он не умрёт. Ещё не сегодня. А значит, лучше позаботиться о том, чтобы время было на его стороне.