Встретившись взглядом с хозяйкой замка, Кайлан уловил ее смятение, запоздало подумав, наконец-то, что с его стороны проникнуть в ее святая святых было довольно невежливо. В самом деле, и как это он так потерял контроль? Изголодавшись по такой серой и скудной за пределами Леса магии, полетел, как глупый мотылек, на зов сильного плетения. Такая потеря контроля… Давненько с ним такого не случалось; в большинстве своих поездок он держал себя в руках, а тут такое. То ли стар стал, то ли что-то тут не так.
- Прошу меня простить за это вторжение, госпожа, - его лицо посерьезнело и он поклонился чуть ниже, признавая вину. Хотя бы его предполагаемый торговый партнер не разозлилась настолько, чтобы сейчас же выставить его прочь. А значит, Хаос не лгал, не противоречил себе, когда манил его сперва в этот замок, а потом в казематы. Ему казалось - а такие его предчувствия чаще всего не лгали - что виконтесса могла его понять. И очень даже хорошо.
- Нас, альвов, манит красота…
Казалось, пусть и был предупрежден, и должен бы быть вооружен, но вот он снова застыл, любуясь плетением крови, почти совершенным, потенциально великим, что проморгал неожиданную атаку. И, приходя в себя, подумал, что если бы даже ожидал нападения, то тем более не попытался бы защититься, впустил бы в себя эту разрушительную красоту. Давненько у него не было магического спарринга, быть может, он просто соскучился по упражнениям? Слишком погрузился в магию бюрократии и бумажек, к которой не склонен?
Давно забытые ощущения нахлынули на него; когда он был еще принцем, а его отец надежно и прочно сидел на троне, он мог отдавать всего себя любимой боевой магии, разрушительной части Хаоса. Он вспоминал, как рвал чужую волшебную паутину вместе с плотью, от души наслаждаясь распадом… Уже потом хотелось, так хотелось продолжать ввязываться в стычки, назначать дуэли, развязать войну, наконец, но останавливало с детства вбитое чувство ответственности, какая-то своеобразная жадность пополам со страхом и нежелание терять ни капли крови - не своей собственной, но подотчетных ему альвов. Вот оно, вот что с ним не так, вот где собака зарыта: если бы его ничто подобное не сдерживало, он бы стал самим собой. Да, кровожадным тираном, настоящим злом и бичом мира, может быть даже захватчиком, разрушителем, проклинаемым на каждом шагу; он бы погрузил половину мира в распад и выжег бы лес вместе с альвами, но он был бы собой и его бы боялись не меньше отца, вместо того, чтобы презрительно хмыкать. Все дети его отца желали так или иначе нести миру зло, двое сбежали, один остался. Сет подавил его, сковал по рукам и ногам, почти сломал, но так и не перековал в кого-то по-настоящему любящего, по-настоящему совестливого, по-настоящему доброго.
Боль в руке разбудила альва окончательно. Боль отзывалась схожими желаниями, чужой магией, острой, как лезвие ножа, паутиной крови. Он бы оставил все так, но виконтесса с какой-то настойчивостью взяла его за руку и наложила повязку, словно немного стыдилась выставленного на обозрение доказательства ее магии. Подняв к глазам перевязанную руку, Кайлан засмотрелся на остатки заклинания. Хаос инстинктивно бросался подавить чужое воздействие, но альв сдерживал его, любуясь заряженными алыми каплями собственной крови, впитывающимися в белую ткань, расцветая на ней.
- Тайны! - альв удержался от того, чтобы презрительно фыркнуть, но в алых глазах промелькнуло игривое негодование. - Меня не волнуют ничьи тайны, госпожа. Я - маг Хаоса, и вынужден следовать за натянутыми нитями судьбы, словно марионетка. Все, что мне суждено знать, я однажды узнаю и так.
- Месть? - альв удивленно посмотрел на Хильду, расплываясь в недоумевающей улыбке, но она уже покинула комнату. - Я думал, это подарок, - прошептал он, отвлекаясь на забинтованную руку. Казалось, он погрузился в себя и ничего вокруг не замечал.
Значит, она взяла образец… Сквозь призму остаточной магии виконтессы, смешанной с его Хаосом, он разглядел нехватку и тут же потерял связь с эмуляцией - магия Крови все же не была его стезей. Коснувшись пальцем повязки, альв заставил ее истлеть, словно от времени, но за один миг; промелькнувшее воспоминание, как славно было сделать это с живым противником, сладко отозвалось во всем теле.
- Значит, плата… Но какой был бы славный подарок, - повязка ссыпалась с ладони, открывая свежую рану; на ней собирались вытолкнутые Хаосом капельки заряженной крови, последние бусинки чужого колдовства. - Как роза из ухоженного сада, что больше, чем просто цветок, чуть меньше, чем питомица. Мы делим одну и ту же страсть, вот зачем Судьба так распорядилась. - Его устами словно говорил кто-то другой, с кем он, был, впрочем, совершенно согласен. Но вот зачем бы Шиархи пробуждать в нем того давно забытого мага-разрушителя? - Она хотела, чтобы я узнал, что я не одинок, и чтобы вспомнил, кем я был, а зачем… Ах, если сам не пойму, она расскажет под конец…
Заметив наконец, что хозяйка ушла, Кайлан, не мешкая, вскочил с софы и направился за ней, погружаясь в знакомую магию. Нити Судьбы тянули его за этой женщиной волоком, и он не сопротивлялся: дело Шиархи - заинтересовать, а дальше он сам. Виконтесса изрядно его заинтриговала и даже не тем, что в ней было что-то альвийское; схожие страсти бушевали в ней, и Кайлан не мог не проникнуться и не потянуться к подобному.
- Берите хоть всю, госпожа, - догнав, альв уставился на молодую - все же по ощущениям именно совсем молодую - виконтессу горящими восхищением и предвкушением глазами. Снова он нагло ломанулся, куда его не звали, и снова ему было наплевать. Эта колдунья заразила его если не схожей жаждой исследователя, то как минимум любопытством - желанием узнать, что там, за границами тайн магии. Рейдан мог заниматься своими торговыми договорами и взаимовыгодными соглашениями, то была его страсть и стихия; все это так приземленно, так обыденно, так… лишено волшебства. Кайлан жаждал власти, но власти иного рода - магии, в которой он превосходил бы всех. А разрушительный ее аспект интересовал не только виконтессу.
- У меня к вам встречное деловое предложение, - он проговорил эти два слова, пытаясь влить в них свой смысл, что это совершенно иного рода взаимодействие, не имеющее ничего общего с ответственностью за народ, которая шла как плата за трон (вот было бы проще, будь он некромантом!). - Позвольте мне быть частью ваших изысканий, - альв затаил дыхание, заметив, что выбранная им формулировка несла два смысла, а еще, что ему совсем не претит быть и подопытным. Несмотря на его обширную библиотеку и горы свитков, несущие его собственные исследования аналогичной стороны Хаоса. - Право, ведь кровь это самое малое, что у меня есть.
Кайлан выдохнул, ожидая ее ответа. Позабытые нормы приличия, которые жажда магии оттолкнула на задний план, снова подняли голову и заголосили. Но Кайлан хотя бы не предложил вместе сбежать и стать боевыми магами, что он бы обязательно сделал, будь он на двести лет моложе.