----------- Двор замка

В купальнях было тепло. Пропитанный паром воздух окутал их, заставляя ежиться от непривычки. Теперь уже Тиа мог не сдерживаться, он подхватил любимого на руки и прижал к себе крепко. Как же он скучал, боги, как он скучал по Табири. Как спешил к нему, выкраивая лишь каплю времени, чтобы достать что-нибудь особенное в своих путешествиях, принести какой-то подарок для своего возлюбленного.
- Табири… 
Счастье, переполнявшее его, не имело границ. Держать в руках своего возлюбленного, прижимать к себе, вот так просто и без лишних слов. Улыбнувшись, Тиа поставил парня на пол и поцеловал. Зарываясь в его непривычно темные волосы пальцами, он перебирал пряди, пропуская их сквозь пальцы, и улыбался.
Это был невероятный подарок – встретить Табири здесь, внизу. Ведь можно было не спешить теперь домой. Можно было показать ему все-все, все самые красивые уголки и самые потрясающие пейзажи. И пусть слепой бог не мог это увидеть, Тианнан придумал бы как это все передать ему.
С прикосновением солнца и запахом цветов, со щебетом птиц и звуками своей музыки, Тиа рассказал бы и показал своему возлюбленному, насколько прекрасен этот мир. И как счастлив сам Тианнан, что радом с ним его Табири.
- Ты прекрасен в любой форме, любовь моя. Самый прекрасный из всех… Табири…
Тихий шепот переплетающийся с легкими поцелуями. Неторопливо раздев любимого, Тиа скинул с себя одежды и снова поднял на руки Табири, медленно заходя в теплую воду, продолжая неспешно целовать его.

Выпускать свое сокровище здесь на земле, он не собирался. Ни на шаг, ни на миг. Прижимая к себе парня теснее, Тиа повернул голову, поймав губами его ладошку и прижимаясь к ней, целуя мягко. Тианнан не замечал течения времени здесь, внизу, но видимо действительно слишком сильно задержался, раз его Табири покинул Обитель, чтобы найти его.
Покачав головой, парень с улыбкой наблюдал за преображением своего возлюбленного. Эти светлые волосы, словно лунный свет, тонкие черты его очаровательного личика, каждый изгиб которого Тиа успел заучить наизусть. Он скользнул губами по изящной тонкой руке, перебираясь от ладошки и на запястье. Он покрывал легкими поцелуями каждый миллиметр кожи, до которой только мог дотянуться.
- Табири… Ты самое прекрасное и совершенное, что могло только родиться в этом мире. Я люблю тебя, Табири… 
Тихий шепот бога-барда разносился глухим эхом по всей комнате купален, но это его не волновало. Сейчас важным было лишь то, что его драгоценное сокровище, его Табири был рядом. Окунувшись в воду, Тиа прижал к себе парня, накрывая его губы своими, увлекая в неторопливый, полный любви и нежности поцелуй.
Смертные подождут. Подождет весь мир. Пока в его руках находился Табири, мир мог идти лесом. Конечно, это не на долго, конечно, ему вскоре вновь придется вернуться к своим обязанностям. Но не сейчас. Сейчас он хотел побыть со своим возлюбленным.
Прижимая к себе, казавшегося таким хрупким и нежным в этот момент, Табири, Тиа покрывал все его личико и шею легкими ласковыми поцелуями, словно бы пытаясь заполнить пустоту его темного мира собой, своей нежностью и любовью.
- Табири… Прости меня, я снова потерял счет времени, снова оставил тебя одного слишком долго.
От сознания этого в душе все переворачивалось, а сердце сжималось от боли. Как так получалось снова и снова, что земные дела брали верх, заставляя не забывать, нет, но терять ту нечеткую грань между временем, упускать драгоценные моменты, когда Табири отчаянно нуждался в нем. Вздохнув, бард порывисто прижал к себе возлюбленного, зарываясь носом в его волосы, вдыхая его запах.
- Табири…

Тианнан мягко опустил любимого в воду, обнимая его за талию, прижимая к себе ближе. Он даже представить себе не мог, что было бы, если бы он отправился в Обитель, прежде чем попасть сюда. Если бы он не обнаружил Табири в доме Верховной…  Думать об этом не хотелось. Даже на короткий миг представлять, что Табири исчез не хотелось.
Но сердце не обманешь. Оно сразу почувствовало. Сразу поняло, что его возлюбленный где-то рядом. Потянулось к нему. С улыбкой Тианнан зарылся носом в светлые волосы любимого, прижимая его к себе. Как же хорошо и тепло было рядом с ним. Все заботы и тревоги уходили куда-то прочь, в сторону. Оставались только тепло, нежность и безграничная любовь.
Где-то внутри, в самой глубине души, хрустальными колокольчиками зарождалась мелодия, отзываясь на прикосновения Табири, такие легкие и пылкие. Тианнан покрывал все личико любимого поцелуями, не в силах оторваться от его нежной кожи, от тепла, которое он дарит от нежности и страсти. Весь огромный мир шаг за шагом смыкался в маленькое помещение купальни, где были только они вдвоем.
- Табири… Мне не важно, что говорит весь Айлей. Мне важно, что я вижу перед собой. А вижу я самого прекрасного, самого нежного и самого желанного и любимого бога во всем мире. – шепнул он в губы возлюбленного, накрывая их своими и жарко целуя.
Ладони уже скользили по нежной коже спину и бедер, очерчивая каждый изгиб прекрасного стройного тела. Жар, исходящий от него, казалось, мог вскипятить воду вокруг, но это ничуть не мешало самому Тиа, который наслаждался этим, наслаждался каждым прикосновением, каждым мгновением их близости.
Как в первый раз… Почему-то вспомнился тот самый первый раз. Когда промокший под проливным дождем ,Тианнан пришел к Табири, чтобы играть для него. А этот нежный и прекрасный цветок, будто из сада своей матери, расплакался. Тиа не понимал его терзаний, ведь он не был богом Справедливости. Не мог решать эти сложные проблемы, которые ставил перед собой Табири. Для самого Тианнана было естественным, если два любящих сердца стремятся друг к другу, значит это правильно. И справедливо. Иначе, зачем бы такое придумывать? Зачем тогда вообще любовь, если она не позволяет быть вместе любящим сердцам?
Для Тиа все было просто. И пусть Табири тогда не верил в долговечную любовь барда, Тианнан готов был доказывать снова и снова, что он ни за что не оставит своего возлюбленного, и всегда будет возвращаться к нему. Огонь для любого барда был смыслом жизни. А для Тиа его огнем был Табири.

Тианнан улыбался. Он смотрел на возлюбленного в своих руках, и тихо смеялся в душе над его словами. Как всегда слишком критичен к себе, слишком несправедлив. Это больше всего умиляло парня. Как можно быть богом справедливости, и так несправедливо относиться к самому себе, к своей красоте, своей изящности и мудрости, к своей идеальности. Это было невероятно, восхитительно очаровательным в его Табири.
Тиа скользил пальцами по тонкому серебру его волос, по изысканным правильным линиям лица, прижимал хрупкое потрясающе привлекательное тело возлюбленного к себе и не мог поверить, что это невероятное совершенное создание принадлежит ему. Это тоже по-своему было несправедливо. Но Тианнана это не беспокоило. Он любил этого парня. Любил таким, каким он был. Любил строгим и спокойным, величественным и гордым, податливым и нежным, любил его слабым и неуверенным. Даже растерянным и смущенным любил. Особенно смущенным. И этот смех он тоже бесконечно любил.
- А знаешь, что говорят мои глаза? Что передо мной самый прекрасный бог во всем Айлей и Обители. Что его серебристые волосы сияют, соперничая с лунным светом. Что его тонкая бледная кожа сравнима с тончайшими шелками невероятного качества. Что его гибкому стройному телу может позавидовать даже тростник. И все эти изысканные одежды преисполнены гордости быть надеты на столь прекрасное тело. Что способны не затмить, но подчеркнуть восхитительное очарование этого создания. – Тиа склонился к губам возлюбленного, мягко целуя их. – И любовь говорит: как можешь ты не видеть, насколько он прекрасен, как можешь пройти мимо и не залюбоваться его красотой, как можешь жить, дышать, и вкушать пищу, не думая об этом невероятном создании, чье место в твоем сердце. Я люблю тебя, Табири.
Возможно, он снова наговорил лишних слов. Возможно, его возлюбленный снова будет терзаться своими нормами и правилами справедливости. Возможно… Но по другом он не умел. Тианнан был богом искусств, богом-бардом. Он видел мир иначе, видел его прекрасным, сияющим, неповторимым. И говорил об этом другим. Показывал мир таким, каким видел сам тем, кто хотел его увидеть таким.
И сейчас, глядя на возлюбленного, он просто не мог сказать иначе. Тиа любил. Любил всем сердцем. Он был покорен силой и нежностью, величием и хрупкостью этого создания в своих руках. Табири был похож на алмаз, твердый, преисполненный силы и великолепия, но невероятно хрупкий и требующий заботливых и умелых рук, чтобы не прекратиться в бесполезную кучку стекла, а засиять всеми гранями на солнце.
Одежды снимать было действительно поздно, как и беспокоиться об их сухости. Но все это было слишком неважным и посторонним, чтобы задумываться над этим. Не заставляя любимого ждать, Тиа снял с себя одежду, и снова прижал стройное, гибкое тело своего бога к себе. Ладони скользнули по бокам, очерчивая каждый изгиб, замерли на бедрах. Бард привлек к себе сияющего чистой радостной улыбкой Табири и накрыл его губы своими, мягко целуя и вкладывая-передавая ему всю свою любовь, нежность, заботу и ласку.

Тианнан улыбнулся. Его Табири был таким податливым, таким открытым и честным. Никогда еще никого из смертных Тиа не видел таким, как его прекрасный бог. Он был совершенен. Совершенен во всем. Даже не смотря на свое увечье. Тиа снова и снова целовал его, покрывал легкими поцелуями его лицо, шею, плечи. Ласкал его гибкое тело, скользя ладонями по бокам, то опускаясь на бедра, то снова поднимаясь к плечам.
- Табири…
Мир кружился в замысловатом танце, облекая их желания, стремление быть вместе в невиданные тени, отголоски звенящих ручьев, щебет птиц, даже стрекотание кузнечиков и трепет крыльев бабочки. Все это было невероятным, но это был их мир. Мир на двоих.
Невольно вспомнилась их первая встреча. Промокший Тиа, и заплаканный Табири. Столько слов, столько мыслей… Глупых, противоречивых, ненужных в тот момент. И бассейн для омовения, прохлада воды и жар тел. Табири тогда ему не поверил. Тиа почему-то знал об этом. Было немного горько, но его тоже можно было понять. Наверное. Ведь он бог Справедливости, и видит этот мир по-своему.
Но Тианнан уже тогда знал, он не сможет жить дальше без Табири. Тот был его музой, его вдохновением, его Огнем! И что бы он не говорил, что бы не думал, эта звезда никогда не погаснет, она будет лететь вечно, освещая собой все вокруг любовью и нежностью к Табири.
- Табири…
Тиа ласкал его кожу губами, шептал его имя, прижимая к себе, наслаждаясь теплом его тела, растворялся в его присутствии, как всегда, с того самого дня, когда впервые признался ему. Табири был для него всем. Зачаровывая, увлекая, заставляя забывать обо всем, кроме себя, когда они оставались наедине. И даже когда Тиа был на Айлей, он все равно вспоминал о своем  возлюбленном. Часто посещал храмы, словно бы пытаясь быть ближе к нему.
Ладони спустились ниже, ласкали и очеркивали каждый изгиб его тела, прижимали к себе, нежили и пестили стройное тело бога Справедливости. Будто вновь изучая, вспоминая каждое мгновение, что они провели порознь.
- Табири… мое совершенство…
Тиа счастливо улыбнулся, снова поцеловал его губы, потом соскользнул по скуле к ушку и тихо шепнул, обдавая горячим дыханием нежную кожу ушной раковины.
- А давай сбежим? Отправимся куда-нибудь, где нет никого, только ты и я. Помнишь, как мы мечтали? Давай сбежим. Пусть ненадолго, но будем только вдвоем. Я так хочу этого, Табири…
Бард прижал хрупкого возлюбленного к себе. Такого открытого, такого чистого, такого прекрасного… Его Табири. Зарылся в его волосы носом, вдыхая его аромат, чувствуя тепло его тела, стремясь к нему всей душой. И чтобы никогда не расставаться. Навеки быть вместе.
Навеки…
У них есть целая жизнь. Бесконечно долгая жизнь богов. Вечность только для них двоих.
Тианнан был счастлив, понимая это. Счастлив от того, что у него был Табири. И они будут вместе. В гори и в радости. И даже смерть не разлучит их. Потому что нет смерти для бессмертных.

Тиа тихо рассмеялся. Его возлюбленный был таким очаровательным и жарким… Прижав его к себе, бард зацеловывал, занеживал гибкое тело. Склонился ниже, перебираясь на шейку губами, прихватывая нежную кожу. Ладони ласкали стройное тело такого хрупкого и прекрасного бога. И кто бы мог подумать, что  это трепетное существо в его руках является Верховным богом всего мира, Богом Справедливости.
Сейчас Табири был таким беззащитным и таким очаровательным, что хотелось его оберегать, лелеять, нежить, не позволяя даже легкого мгновения боли и печали. Он слишком прекрасен, чтобы у любого разумного поднялась рука его обидеть. И как Тиа в этот момент радовался, что Табири такой только с ним, что для смертных он сильный и властный, спокойный и непоколебимый вершитель правосудия. Иначе у Тиа был бы целый мир конкурентов.
Улыбнувшись своим мыслям, бард прижал к себе своего возлюбленного.Он был так счастлив в этот момент, что сам готов был отдать все, чтобы Табири был счастлив.
- Табири… знал бы ты, как сильно я тебя сам люблю. Все песни, всю музыку, все слова готов отдать, лишь бы быть с тобой. – горячо зашептал в его губы, прижимает к себе, неторопливо обнажая обоих окончательно, наслаждаясь прикосновением горячей кожи парня к свое.
Мир дробился, проваливался, рассыпался и плавился под ласками Табири. Такими нетерпеливыми и отчаянными, такими жаркими и хаотичными. Не выдерживая больше, Тиа срывается первым, переходя к более активным нежностям. Благо они были в купальнях, вода и различные масла под рукой. Бард пьяно улыбнулся, проскальзывая по бокам возлюбленного кончиками пальцев, прижимая к себе, спускаясь ниже. Они слишком редко видятся, и подготовка просто необходима.
О, как бы Тианнану хотелось, чтобы они были вместе почаще. Он так скучал без своего возлюбленного, без вдохновения и страсти. Без его Огня. Он начинал быстро выдыхаться, понимал, что ему нужно больше, а смертные, увы, этого дать не  могут. Табири в первый день из встречи говорил, что любовь барда, как падающая звезда. Возможно, он и сейчас так думает, но Тиа уверен, без своего бога он задыхается. То ли звезда умирает без любви, упав с небосклона, то ли все же бардов тоже постигает нечто такое, что невозможно описать даже имсамим.
Ладони продолжали скользить по телу, спускались вниз, ласкали-готовили, стараясь как можно меньше причинять боли и дискомфорта. Но, увы, в такие моменты это было просто неизбежно. Оставалось лишь заставить партнера забыться, потеряться в нежности настолько, чтобы боль не дала опомнится. Еще немного… Тианнан выкладывался полностью, отдавал себя без остатка, выливал свою любовь в ласки, чтобы максимально снизить неприятные ощущения от их слияния.
Убирая руку, бард зарылся в серебристые волосы, струящиеся меж пальцев прохладным шелком. Его Табири был невероятно красив. Хотя и не понимал этого, возможно боялся понять, или же слишком глубоко его ранило увечье, что он стал считать себя уродцем при такой восхитительной внешности. Тиа только пьяно и сумасшедшее улыбнулся, мягко, но уверенно заполняя возлюбленного собой. И тут же накрыл его губы своими, лова стон, глуша его, активнее занеживая и зацеловывая, отвлекая, увлекая в жаркий поцелуй.

Тиа наслаждался каждым мгновением рядом со своим возлюбленным. Это время, когда им удавалось побыть вместе, побыть наедине, было самым прекрасным для бога Искусств. Столько чувств, столько нежности, любви, жадности, страсти он не испытывал нигде и ни с кем.
Вообще Тианнан отказался от своего прошлого, когда искусство и поиск таланта, выращивание и раскрытие его было для парня всем смыслом жизни. Когда он переходил из рук в руки, словно какой-то великий трофей, помогая разжечь огонь в душах смертных. Тогда подобная жизнь казалась Тиа нормальной, такой, какая она и должна быть. Разве не для этого он был рожден?
Встреча с Табири перевернула его жизнь. Весь его мир пошел кувырком там, в купальнях бога Справедливости. Любовь барда как звезда, яркой вспышкой озарит небо на короткий миг и исчезнет, скатившись куда-то за горизонт.  Так сказал тогда Табири. Так и было до того моменты, пока Тиа не встретил его.
Вот уже долгое время, бесконечно долгое время Тианнан принадлежал только одному существу – богу Справедливости Табири. И это его полностью устраивало. Это было правильно, справедливо, естественно. Рядом с ним Тиа чувствовал себя живым, свободным, ярким, каким не был ни с кем и никогда. И он благодарил. Благодарил бесконечно, и каждый раз, когда они оставались наедине. Он создавал для своего возлюбленного миры, в которых были только они одни, яркие и невероятно прекрасные, какие только он и мог создавать. Только для любимого Табири.
- Я люблю тебя. Бесконечно люблю тебя, Табири. – улыбнулся, прошептав ему на ушко. – Вместе… Это так чудесно. Я хотел бы путешествовать с тобой вместе. Показать тебе тот мир, в котором я творю. Пойдем вместе, Табири.
Ладони все еще скользили по гибкому телу, такому горячему, и такому бесконечно нежному. Его не хотелось отпускать. Как всегда, каждый раз когда они были вместе, Тиа никогда не хотелось его отпускать, снова спускаться вниз, снова заниматься работой… С большим желанием он остался бы вместе с Табири.
Теперь они смогут путешествовать вместе. Конечно, это вызывало некоторые трудности. Тиа будет сложнее сосредоточиться на своем очередном подопечном, зато вдохновение бога всегда будет рядом. С ним он может сиять. Сиять всегда, бесконечно долго, не падая, сиять для него. Парень улыбнулся и крепче обнял свое сокровище, бережно впрочем прижимая к себе. Он был счастлив. Здесь и сейчас, с ним Тианнан был счастлив.
- Табири…
Ладони скользили по телу парня, продолжая нежить, ласкать, поглаживать, бережно и с бесконечной любовью. Со всей той любовь, что мог отдать бог Искусств своему возлюбленному. Со всем тем огнем, что пылал в его сердце при мыслях о Табири, что жил в его глазах, при взгляде на него. Все, что у него было, он был готов отдать ему одному.

Тианнан улыбался. Бережно и нежно перебирая мокрые волосы своего возлюбленного, он улыбался той чистой и совершенно счастливой улыбкой, которую не мог вызвать на его лице никто, кроме Табири. Даже искусный актер, умеющий показать зрителю сотни различных масок, дать поверить в то, то происходит на сцене, принять за чистую монету, даже такой непревзойденный актер, как бог Искусств, не мог улыбаться так искренне и так ослепительно для кого-то, кроме своего возлюбленного бога Справедливости.
Тиа поцеловал его в макушку, прижимая к себе теснее. Он так любил эти мгновения близости, что каждое из них бережно хранил в своей шкатулке воспоминаний. С того самого первого дня, и до последнего. Каждый миг, каждый вдох, каждое прикосновение и поцелуй. Все, что связано с Табири.
- Я никогда не отпущу тебя, Табири… - прошептал он тихо, прикрывая глаза и наслаждаясь его прикосновениями и теплом его тела. – Никогда не отпущу. Я люблю тебя. Больше жизни люблю.
И хотя боги были бессмертны, Тиа говорил правду. Он без сожаления отдал бы свою жизнь, если бы это потребовалось Табири. И был бы счастлив, что выполнил желание любимого. Но еще больше Тианнан был счастлив от того, что знал, его возлюбленный никогда о таком не попросит, и у него, Тиа, будет целая вечность, чтобы любить, ласкать, целовать и наслаждаться своим прекрасным, совершенном и восхитительно нежным богом.
Звук, разлетевшийся по помещению, отразился от стен и воды, напомнив самому барду, что Табири не такой привычный к земному телу как сам Тиа, а потому долго мокнуть в уже довольно прохладной воде было для него не настолько приятным, как могло бы показаться. Улыбнувшись, бог бардов подхватил любимого на руки и вынес из воды. Ему вообще нравилось носить Табри на руках. И не потому, что тот был слеп и вызывал жалость. Скорее это было маленьким эгоистичным желанием самого Тиа. Ему было очень приятно ухаживать за любимым, прижимать его к груди, нести, как принцессу. Парень улыбнулся и нежно поцеловал бога Исцеления.
- Думаю, тебе нужно обсохнуть и привести себя в порядок. Пойдем попросим у гостеприимного хозяина еду и кров для нас, пока ты не придешь в себя, и мы не решим, куда двигаться дальше. – с улыбкой сказал Тиа, подхватывая принесенные прислугой одежды и накидывая на плечи возлюбленного, чтобы тот не простудился.

Девушки из обслуги бесшумно появились и оставили широкие полотенца и чистую одежду на каменных скамейках купальни, так же бесшумно удалившись, ничем не выдавая удивление от увиденного. Улыбнувшись этому, Тианнан поднял возлюбленного на руки и вынес из воды. Тот действительно продрог, и наверное не отказался бы от теплого вина и горящего камина. Но для начала его стоило облачить во что-то сухое.
Усадив Табири на скамейку, бард стянул с него мокрую одежду и принялся обтирать хрупкое прекрасное тело мягким полотенцем. Улыбаясь, он любовался прекрасным телом. Иногда бывали моменты, такие как сейчас, когда Тиа смотрел на возлюбленного, на его красоту, на совершенство линий, на нежность и чувственность его образа, который умудрялся оставаться чистым и непорочным даже после ночи любви, смотрел и не мог поверить, что это невероятное, прекраснейшее существо – его возлюбленный, его Табири… его. Тианнан ничем особенным не выделялся среди других богов. Он был довольно слаб и ничего полезного не умел. Подумаешь, стишки сочинял да на свирели играл, да на гитаре иногда тенькал. За что ему такое счастье, за какие заслуги он получил любовь этого потрясающе великолепного существа, бард просто не понимал.
- Табири, ты такой фантазер. – улыбнувшись, Тиа поцеловал любимого, откладывая полотенце и облачая его в сухую длинную рубаху. Она оказалась немного великовата, и больше походила на тогу или что-то вроде того, особенно если учесть отсутствие рукавов.
Приведя и себя в порядок, Тианнан облачился в подобные одежды, разве что дополнив свой наряд еще и простыми холщевыми штанами. Взяв Табири за руку, бард приобнял его, бережно ведя за собой. Он хотел вообще всю дорогу нести возлюбленного на руках, но выглядело бы это слишком откровенно, да и Табири бы наверное смутился. Хотя это невероятно шло богу Справедливости, но демонстрировать подобное остальным Тиа не собирался.
- Пойдем, тебе нужно согреться и поесть. А потом уже решим, куда ты хочешь отправиться. Знаешь, здесь есть столько интересных и прекрасных мест…
Выводя его из купален, Тиа придерживал его за руку, а второй рукой обнимал за талию. Шли они неторопливо и спокойно. Бард заботливо подсказывал, когда следует быть осторожным, если появлялись ступеньки или высокие порожки. Он бывал здесь. Да, пожалуй, Тианнан бывал во всех замках этого мира, и не только замках. Он знал этот мир не хуже самой Шиархи, наверное. Знал каждый уголок, каждый поворот, ведь он был менестрелем, который исходил все пути этого мира. Потому, где находится столовая с камином, Тиа тоже знал.
А служанки уже бесшумно и быстро убирались в купальнях, собирая разбросанную грязную одежду и отправляя ее в прачечную. К завтрашнему утру наряды гостей будут в полном порядке. По дороге к столовой, их встретил один из слуг и сообщил, что стол уже накрыт, но хозяин, увы, не сможет к ним присоединиться, потому что отбыл по очень важному делу. Вернется скорее всего поздно или же вообще завтра. Так как это ночь полнолуния, то поужинав, гости могут занять любую из спален, какая им приглянется. На случай необходимости, в замке останется пара слуг людей, а волки же уйдут на эту ночь из замка, дабы не тревожить покой гостей.

----------->>> Столовая