«…Осень настигает их рано и остается с ними на всю их жизнь, в которой Октябрь следует за Сентябрем, Ноябрь за Октябрем, но затем вместо Декабря и Рождества Христова, вместо Вифлеемской звезды и празднеств – вновь наступает Сентябрь, старик Октябрь… И так по кругу, год за годом, без зимы, без весны, без жизнерадостного лета. Для существ этих осень – единственно нормальное время года, единственно нормальная погода. Ибо выбора у них нет. Откуда они берутся? Из праха и пыли. Куда они держат путь? В могилу. Кровь ли течет в их жилах? Нет, ночной ветер. Что у них в головах? Черви. Кто говорит их устами? Жабы. Кто глядит их зрачками? Змеи. Что слышат их уши? Межзвездную бездну. Они просеивают человеческое смятение, дабы отловить души человечьи. Они едят плоть рассудка, они набивают могилы грешниками. Бешенству их нет конца: в припадке ярости они начинают копошиться, как жуки, ползут, пресмыкаясь, подкрадываются, просачиваются и начинают вершить дела. Тогда меркнут все луны и мутнеют все светлые воды. Затрепетав, паутина рвется, таковы осенние люди. Остерегайся их».
Р. Д. Брэдбери «Жди дурного гостя»

В город пришла осень. Незаметно, украдкой пробралась она в зелень садов, окна домов и сердца людей. Первое время никто не заметил ее прихода. В начале сентября все еще казалось, будто лето продолжается, но ночи уже стали пусты и холодны, как и звезды, что так ласково светили в августе.
Листья на деревьях багровели, желтели и опадали на землю, укрывая ее пестрым восточным ковром. Все меньше становилось солнечных дней. А затем, откуда-то издалека, с моря, с севера  приходили тяжелые, серые тучи. Они проливались на землю бесконечным холодным дождем. И роскошный ковер под нашими ногами постепенно превращался в вязкую бурую гниль, напоминая человеку, что и его век так недолог.
Листья умирают медленно. Весь октябрь под вой ветра в тихую погоду непрерывно падают они с веток, заставляя людей вздрагивать, просыпаться среди ночи, разбуженных неясной тревогой и невыносимо сильным ощущением, что возле дома притаился, спрятался кто-то неведомый. В надвигающихся осенних сумерках бродит он по саду шурша осенний листвой. А затем наступает холодная и прозрачная осенняя ночь.
В одну из таких ночей в город приехал Карнавал с его пестрыми шатрами, запахом конского навоза, жареных каштанов и сладкой ваты, криками ярмарочных зазывал и пестрой толпой уродцев.
Осенняя Ярмарка…
Пестрые палатки и шатры, бумажные фонарики, флаги и блестки, громкая хриплая музыка, крики зазывал, гомон толпы, вонь зверинца, запах дерева, лака, краски.
Кричащие дети, бегающие под ногами как спущенные с цепи псы, норовящие стянуть у зазевавшихся продавцов леденец, похожие на свиноматок мамаши с выводком младенцев, которые никогда не смотрят по сторонам, занятые пересчетом поголовья, и, конечно же, почтенные толстопузые отцы семейств, которые сами никогда не посетили бы подобное вульгарное зрелище, но дети, им этого не объяснишь.
Ярмарка…
И конечно, главные ее звезды – циркачи и уроды: карлики и гиганты, бородатая женщина, и сиамские близнецы, человек – змея, предсказатель, спящая красавица, крысолов, пыльный демон, безносые, безухие, калеки, горбуны...
Кажет, будто сама преисподняя открыла свои двери и впустила на свет божий все грехи, всех безобразных демонов таящихся в ней.
В одном из шатров скрытый от бесчисленных любопытных глаз его непроницаемой завесой, у зеркало сидел одетый в алое трико мужчина. На его глазах была черная повязка. Он был молод и хорош собой, одетая в костюм звезды восточного гарема девушка расчесывала его густые, длинные волосы, заплетая их в косу.
- Спешите видеть! Спешите видеть! – кричал зазывала, - только у нас! И только сейчас! Перед вами выступит Слепой Принц! Самый лучший в мире метатель ножей!
- Твой выход любовь моя, - сказала девушка.
Опираясь о ее руку мужчина поднялся и кивнул.

- Дамы и господа! – вовсю надрывался ярмарочный зазывала, - леди и джентльмены! Перед вами легендарный Слепой Принц! Человек известный как лучший метатель ножей!
На деревянное возвышение вышла красивая улыбающаяся черноволосая девушка, одетая в просторную рубашку из пестрого шелка и такие же шаровары. Она обошла небольшую площадку гибким шагом прирожденной танцовщицы.
В это время в задней части помоста работники начали воздвигать широкий деревянный щит.
Вскоре появилась еще одна девушка, которая вела метателя ножей за руку. Первая девушка с шалью на плечах улыбаясь встала к щиту. Другая девушка повернула «Принца» в сторону девушки с шалью.
- Смотрите, смотрите, любезные гости! – выкрикнул зазывала. – Такого вы больше нигде не увидите!
Мужчина нащупал один из ножей, висевших у него на поясе, и сделал бросок.
Толпа дружно ахнула, кода клинок врезался в дерево.
– Смотрите! – вновь закричал зазывала. – Спешите полюбоваться несравненным искусством, которое не покинуло великого мастера даже после того, как его обманом лишили способности видеть солнечный свет!
Кинжалы полетели один за другим. Когда они закончились, улыбающаяся девушка отошла от щита, а ее шаль, пригвожденная стальными лезвиями, осталась висеть на нем.
- А теперь, - проговорил зазывала, – Вы увидите то, о чем будите рассказывать своим внукам! Я умоляю вас хранить тишину, дабы у метателя ножей не дрогнула рука от случайного возгласа или свиста. Ибо то, что мы сейчас вам покажем, принесло смерь уже пяти его помощницам!
Девушка вернулась на свое место. В зубах она сжимала тонкий стебелек цветка алого мака.
«Принц» взял нож и…и тут в толпе почти одновременно засвистело сразу два человека.
Рука метателя дрогнула, дернулась вперед, неловким судорожным движением… нож полетел.
В толпе отчаянно закричали. У сотни людей мелькнуло перед глазами видение девичьего тела, безжизненно сползающего на помост… Девушка у щита не шелохнулась. Нож рассек воздух и вошел в дерево возле самых ее губ. Срезанная головка мака, кружась, упала на доски.
Испуганный крик толпы мгновенно сменился торжествующим ревом.

Услышав восторженный рев толпы, Славен сжал свои тонкие губы в презрительную усмешку. Мужчина ни секунды не сомневался в том, что им понравится последний трюк. Сколько бы они с помощницей не исполняли его, (девушка была всего одна, пять предыдущих жертв существовало только в воображении ярмарочного зазывалы), результат всегда оставался неизменен. Как оставалось неизменным и то, что перед представлением они нанимали пару «свистунов», которые и создавали напряженный драматический эффект. 
«Хлеба и зрелищ. Что еще нужно толпе?!» - брезгливо подумал фокусник. Толпа всегда раздражала мужчину. «Человек как единица может быть разумным и мыслящим существом, но стадо…»
Его место на помосте заняли гимнасты, и Славен спотыкаясь и опираясь на руку одной из помощниц, направился к своей палатке. На публике он все еще вынужден был изображать из себя слепого, и только оказавшись на месте и опустившись в знакомое кресло, фокусник позволил себе расслабиться, и снять с лица столь раздражающий его кусок материи. 
Одна из помощниц тут же убрала повязку, а другая расплела волосы мужчины и начала расчесывать их костяным гребнем. Она прекрасно знала, что Славена всегда успокаивают подобные вещи.
На входе в шатер возникла какая-то возня. Отложив гребень, девушка сделала шаг, чтобы выпроводить нежелательного гостя, но фокусник рукой сделал ей знак остановиться.
- Пусть заходит.
Темная повязка снова вернулась на место. Принц снова был «слеп».

Фокусник слегка повернул голову, безошибочно по одному лишь звуку голоса определив, где стоит вошедший человек.
- Понравилось? – на губах мужчины возникла легкая усмешка почти неразличимая в полумгле шатра. – Благодарю. – Славен слегка наклонил свою голову. – Очень многим нравится мое выступление, но очень немногие приходят сюда, чтобы сообщить мне об этом. 
- В замок?
Мужчина живо представил холодно-надменное лицо говорившего аристократа, который чтобы развлечь своего больного брата вынужден сейчас не через слуг, сам лично обращаться к какому-то презренному шуту! Эта картина заставила его улыбнуться еще шире.
- Если я правильно понимаю, то вы желаете лицезреть только меня и моих помощниц, верно? – несмотря на явно вопросительный тон, предложение, озвученное Славеном звучало как бесспорное утверждение. – В таком случае, - фокусник без малейшей постороннее помощи поднялся со своего кресла, - в таком случае, - я с радостью приму ваше щедрое предложение господин Ариман Алвер.