Ослепительно ярко светило утреннее солнце. Город оживлённо клокотал, шипел и бурлил, будто огромный котёл с кипящим маслом. Улицы запрудил народ всех сословий, спеша разделаться с делами до того, как наступит немилосердное полуденное пекло.
Ариман с небольшим отрядом воинов выезхал на караковом жеребце из местной сторожевой крепости, которая одновременно являлась и местом заседаний городского совета. Стены жёлтого камня, залитые живым светом, казались золотыми.
Неделю назад отец Аримана нагрузил своего непутёвого младшего сына и по совместительству наследника Лигвы целым перечнем важных поручений и кипой документов. Их следовало в кратчайшие сроки развести по нескольким точкам графства. На вопрос о целесообразности и разумности подобного предприятия (ведь все свитки можно было в два щелчка пальцев отправить через телепорт) отец лишь сокрушённо качал убелённой сединами головой и хмурил кустистые брови так, что они сходились на переносице. 
Этот город был последним пунктом в маршруте, и Ариман не скрывал своего облегчения. Ему больше не придётся ни с кем вести скучных светских бесед и терпеть подобострастно-пренебрежительное отношение заплывших жиром управителей.
"Вечером пойдём в таверну и отметим", - твёрдо решил про себя виконт, направляя ретивого коня вниз по улице, которая называлась Торговой. На ней располагалось большинство городских лавочек, лавок и ларьков. Здесь торговали снедью и ромом, шелками и пушниной, драгоценными каменьями и ювелирными изделиями.
По воздуху стелился ни с чем не сравнимый запах - запах города, смешанных из сотен различных ноток. Из обувной мастерской пахнет вощёной кожей, из купеческого дома - кислым заморским вином, а из пекарни - подгорелыми коржами. Но был среди них и другой, непохожий запах. Откуда-то нежно веяло дубравником и ландышами.
Пустив коня медленным шагом, Ариман стал оглядываться по сторонам в поисках источника этого удивительного аромата. Вскоре он и его воины наткнулись на небольшую, но аккуратную цветочку лавку. Возле неё на непрочно сколоченном стуле, устало смежив веки, сидела девушка с пшеничными волосами. В лучах солнца они дивно переливались золотом. Сама девушка была стройна и необычайно красива какой-то особенной, нетронутой и возвышенной красотой. Что-то в груди виконта ёкнуло.
- Миледи, - улыбаясь, позвал её Ариман. - Вы прекрасны как солнце! Вы не подарите лучик своего света усталому страннику?

- А солнце-то жжётся! - раздался за спиной зычный, грубоватый голос одного из воинов. В отряде его прозвали Вепрем за нечеловеческую силу и тучность. Поговаривали, что в роду у него были троблинги.
В ответ на колкую фразочку отряд громко рассмеялся. Но лицо Аримана не тронула и тень улыбки. Ему эта глупая шутка совсем не показалась смешной, напротив - даже обидной и неуместной. Он поднял руку в предупреждающем жесте, и все тут же замолчали. Кто-то выглядел пристыженно, кто-то даже испуганно. Воины уважали и любили Аримана, поэтому беспрекословно следовали любым его приказам.
- Ролло, - обратился он к другому воину - сухощавому, бледному, с мелкими рыжими кудрями и россыпью веснушек по всему лицу. - Ты за главного. Отправляйтесь в трактир у городских ворот, завтра на рассвете выдвигаемся.
Тот коротко кивнул, дал команду выступать, и весь отряд, не считая виконта, лёгкой рысцой направился вниз по улице, а потом скрылся за поворотом.
- Так на чём мы остановились... - Ариман ловко спешился, подошёл к самому прилавку и облокотился на него. - А, да, цветы.
Он сделал вид, что внимательно рассматривает букеты, будто выбирая. Они и впрямь были красиво и аккуратно составлены. Правда, матушке бы не понравились. Она любила только изысканные пионы и привила эту любовь двум своим сыновьям. Иногда отец в шутку замечал, что морского льва на гербе Лигвы скоро придётся заменить на бутон пиона.
"Дарио, наверно, оценил бы подобное нововведение", - вскользь подумал Ариман. Старший брат был полной его противоположностью. Нежный, чуткий, с тихим голосом и большими, доверчивыми глазами, он привык держать в руке кусочек уголька для рисование, в то время как Ариман, громкий, неугомонный, порывистый, отдавал предпочтение рапире. Но несмотря на такую разность, братья очень хорошо ладили и тяжело переносили разлуку друг с другом. - "Надо обязательно привезти ему что-нибудь интересное...".
Переведя взгляд с букетов на очаровательную цветочницу, виконт улыбнулся. Она выглядела смущённой и раздражённой, но в её глазах читался трепет. Отчего-то безумно хотелось дотронуться хотя бы до её руки, почувствовать под пальцами нежную кожу или коснуться золотистых локонов, игриво выбивающихся из-под косынки.
- Знаете, а я всё возьму, - пожал плечами Ариман. - Никак не могу выбрать.
Он снял с указательного пальца золотое кольцо с большим, искусно огранённым рубином в окружении россыпи мелких гранатов и небрежно бросил на прилавок.
- Вы не хотите прогуляться по городу?

- Еще и в ломбард надо, перстнем не заплатишь за еду и жилье.
Ариман не стал говорить, что этим перстнем можно выкупить весь ломбард и его владельца в придачу. И ещё останется на сытный обед в хорошем трактире. Это всё-таки была семейная реликвия, которой насчитывалось несколько сотен лет.
"Кажется, её подарили грэмы одному из моих предков во время его дружественного визита в Каргертар...", - припомнил он и поспешил за девушкой.
Она размеренным шагом шла по вымощенной неотёсанными булыжниками улице. Лёгкий ветер развивал полы её одежд и играл с непослушными золотистыми прядями, выбившимися из тугой косы.
"Что будет если её расплести?".
Воображение живо нарисовало сказочную картину пышной, мягкой волны жидкого золота, скользящей вниз по нежными плечам, и Ариман невольно улыбнулся.
- А как Вас зовут? - поинтересовался он, поравнявшись с девушкой и галантно предложив ей свой локоть, чтобы она могла опереться.
В голове роилось ещё с полсотни вопросов, но спешить не следовало. Излишнее любопытство могло её отпугнуть, и тогда никакими драгоценными перстнями Ариман не добьётся её благорасположения.
"Отец бы убил меня". Граф совсем не одобрял образа жизни своего наследника и, наверно, с большим удовольствием доверил бы Лигву своему первенцу, Дарио, не будь тот душевно болен. Ариман и сам бы отдал брату и титул, и всё, что бы он пожелал, взамен на возможность жить простой жизнью, не обременённой ответственностью за целое государство и всех его жителей. Но, к сожалению, старший сын не обладал ни телесными, ни духовными качествами правителя.
"Зато Дарио чудесно рисует и вообще самый лучший брат, которого только можно пожелать!", - подумал Ариман. - "Вот он точно не стал бы меня осуждать за то, что я гуляю с цветочницей. Да ещё какой цветочницей! Спорю, во всех трёх графствах не найти второй такой же прекрасной девушки!".

"Алисия...", - протянул про себя Ариман, будто пробуя это имя на вкус. Звучало тягуче, приятно и отдавало какой-то лёгкой сладостью.
Как только они миновали малые городские ворота, впереди показалась светлая полоса песка, а за ней - ярко синее море. Лучи солнца играли на гребнях перламутровых волн и брызгах жемчужной пены. Высоко в небе на воздушных реяли чайки, вечные спутники всех мореходов.
Ариман невольно вспомнил, как в детстве приезжал на море вместе с матушкой и братом. Матушка сидела под огромным, похожим на грибную шляпку, зонтом с обшитой бисерными нитками каймой и, конечно, пряталась от солнца - её кожа быстро обгорала. Дарио сидел недалеко от воды и выводил пальцем на мокром песке незамысловатые фигуры. Он не любил носиться вдоль берега и гонять чаек, как это делал его младший брат. Он всегда был погружён в себя и свои загадочные, удивительные миры. Ариман бы много отдал, чтобы хоть одним глазком поглядеть на то, какие картины рисует в своём воображении Дарио.
- А как ваше имя милорд? - вопрос девушки раздался неожиданно, заставив Аримана вздрогнуть.
"Нельзя так глубоко погружаться в мысли", - одёрнул себя виконт. - "Кто много думает, тот плохо спит".
- Меня зовут Ариман А... - он на мгновение замешкался. Стоит ли говорить девушке, кто он такой, или лучше повременить с таким откровением? Вдруг, она испугается? - Просто Ариман.
Мало ли ариманов по всей Лигве? Имя нередкое, а после рождения виконта оно и вовсе вошло в список самых распространённых имён в графстве. Одно время в крестьянских семьях было страшно модно называть своего второго сына Ариманом.
Убедив себя в том, что девушка ничего не заподозрит, он приободрился и устремил мечтательный взгляд на море.

Они подошли к груде серых валунов, снизу поросших водорослями и облюбованными мелкими устрицами. Златокудрая девушка ловко взобралась на один их камней, будто делала это чуть ли не каждый день. Ариман хотел подать ей руку для подстраховки, но не успел.
Вода накатывала с лёгким шелестом, принося с собой песок и раздробленные ракушки. По ту сторону Внутреннего моря, ближе к Сарборо, на берег прибоем выносит медового цвета янтарь, и местные жители собирают его целыми корзинами, чтобы потом плести ожерелья и мастерить другие украшения на продажу. У матушки была янтарная брошь из Сарборо в форме подсолнуха, но она отдала её Дарио, а тот, в свою очередь, по неосторожности её потерял. Он тогда сильно расстроился, и Ариман поехал в соседнюю деревню, чтобы привезти брату в утешение целый букет настоящих подсолнухов. Вспоминая сейчас их жёлтые, нежнейшие лепестки, виконт мысленно сравнивал их с локонами Алисии.
"Наверно, такие же мягкие".
Вопросы девушки, правда, слегка удивили.
- Из столицы в этот город, видимо, привела меня сама судьба, раз уж я сегодня встретил Вас. Что могу предложить? Хм... - он какое-то время помолчал в задумчивости, подняв взгляд к невероятно яркому небу, переливчато рассмеялся. - Графство подойдёт?

Пожав плечами, Ариман забрался на валун рядом с Алисией, но на почтительном расстоянии, чтобы не стеснять девушку. Она казалась такой хрупкой и нежной, что страшно было даже дышать. Вдруг, рассыплется золотой пылью?
Алисии явно было интересно, кем же на самом деле является её собеседник.
"Рано или поздно, она всё равно догадается. Может, сказать?", - думал Ариман. - "А если она решит, что я пытаюсь как-то воспользоваться своим титулом, чтобы добиться её расположения? Нет, пока не стоит...".
- О себе? - он тянул каждую букву, выигрывая себе время и тщательно подбирая слова. Удовлетворить интерес девушки и притом не соврать казалось довольно сложной задаче. - У меня... Я... люблю путешествовать. Редко, правда, получается, но очень люблю. Люблю охоту и танцы, а ещё - цветы. У меня матушка растит чудесные пионы. Брат их обожает, - звучало нескладно и скомкано, зато чистейшая правда. - Мой брат, он старше меня, его зовут Дарио. Очень славный, я вас как-нибудь познакомлю.
На это Ариман неловко умолк и потупил взгляд. Было трудно не упоминать своего титула, потому что вся жизнь как раз бурлила вокруг него. Званые приёмы, деловые поездки, балы в замке... Ариман с грустью осознал мог столько себе позволить только благодаря тому, что родился сыном графа. Он одновременно любил и ненавидел свой титул. Возможно, будь он седьмым ребёнком в крестьянской семье, который ещё ходить не научился, а ему уже вместо погремушки в руки дали мотыгу, то думал бы совсем иначе.
"И всё-таки нужно быть благодарным своей судьбе...".
- Теперь Ваша очередь рассказывать.

В голосе девушки засквозила какая-то нездешняя, обречённая тоска, и она обратила свой светлый взгляд на горизонт. Ариман испытал прилив невыносимой нежности.
- Знаете, что? - решительно сказал он, рывком поднялся, подхватил Алисию, которая оказалась почти невесомой, на руки и осторожно спрыгнул вниз. Сапоги успели изрядно набиться песком, пока Ариман нёс девушку до воды. - Если Вы так любите море, я перейду его для Вас вброд! Хотите?
Волны бились и брызгали пеной у колен, штаны быстро набрякли водой, но это не имело никакого значения. Мир вдруг отразился в свежей зелени чужих глаз.
Сердце колотилось где-то в глотке, и горло пересохло то ли от волнения, то ли от жажды. Непонятное, тёплое чувство разгоралось внутри, как сигнальный костёр. Ариман давно не ощущал ничего подобного. Нет, он никогда не испытывал настолько сильных и молниеносных чувств, будто всё тело полыхало в огне. Хотелось как-то выплеснуть это пламя, но грудная клетка слишком плотно сомкнулась вокруг него.
Ветер весело развевал по ветру одежды девушки, солнце золотило её кожу. Миг был волшебным! И пускай бирюзовое море наступало с явным напором, Ариман не замечал этого или не хотел замечать. Впрочем, когда уровень воды опустился до середины икр, он запоздало осознал свою ошибку. Спустя секунду их с ног до головы обрызгала неожиданно высокая волна, разбившаяся о камни. Миг был потерян.
"Вот и остыл", - мрачно подумал Ариман, виновато и немного неловко улыбнувшись Алисии. Ситуация сложилась совершенно нелепая.

Не выдержав, Ариман тоже рассмеялся, прижимая девушку к себе. Мелкий песок забился за ворот рубахи, запутался в волосах, солёная вода попала в глаза, но всё это казалось совершенно не значительным. И только когда мокрая одежда стала неприятно холодить кожу, виконт поднялся на ноги и помог встать Алисии. Нужно было возвращаться в город.
- Это Вы... ты меня прости, мне не следовало, я не должен... - смущённо глядя девушке в глаза, Ариман с трудом подбирал слова.
"Наверно, я действительно погорячился. А вдруг она уже кому-то обещана?", - вдруг пронзило его неприятное озарение.
Действительно, что, если у Алисии уже есть суженный? Наверно, стоило спросить об этом в самом начале. С другой стороны, ушла бы честная девушка с первым встречным, будь она помолвлена? Алисия совсем не была похожа на легкомысленную пустышку, так что, вероятно, она и правда одна. Но всё-таки требовалось убедиться.
- Можно спросить кое-что? - после недолгой паузы спросил Ариман. - У тебя есть жених?
Ему показалось, что вопрос прозвучал невежливо и слишком резко, поэтому он поспешил добавить:
- Извини, если это как-то тебя обидит. Я совсем не хочу тебя обижать. Если не хочешь, не отвечай, я всё пойму!
"Проклятье, что я несу...", - сердце отчего-то билось быстрее, и не было ни единой целой мысли. Обрывки и лоскутки кружили в голове, будто подхватываемые ветром. Никогда ещё виконт Лигвы не чувствовал себя так неловко в присутствии девушки.

Не веря своему счастью, Ариман какое-то время глупо стоял и смотрел на удаляющуюся фигуру девушки. Она никому не принадлежит, её рука и сердце свободны! Значит, можно предложить ей стать его невестой. Глупая, конечно, мысль, учитывая, что они знакомы всего пару часов, но виконт отчего-то чувствовал, что готов связать с этой девушкой всю свою жизнь.
"Отец меня убьёт", - подумал Ариман и бросился вслед на Алисией.
Из-за насквозь мокрой одежды морской бриз казался ледяным, вода смешно булькала в сапогах.
- Нет, нет у меня невесты, - сказал он срывающимся от бега голосом. Переведя дух, продолжил. - Ни невесты, ни жены, я свободен как ветер.
Поравнявшись с девушкой, Ариман светло ей улыбнулся и больше не проронил ни слова.
Они медленно шли в строну города. Люди, идущие навстречу, бросали на них озадаченные взгляды, кто-то по-доброму усмехался, а кто-то вообще не замечал. Когда под ногами появилась вымощенная булыжниками дорожка, виконт вздохнул с облегчением. Ходить в сапогах по песку было не самым большим удовольствием в его жизни.
Мысли витали в облаках, перед внутренним взором проносились фантастические картины, и сердце переполнялось светом, как маленькое солнце.
"Алисия", - думал Ариман. - "Кажется, я влюбился...".

Когда Алисия упомянула родителей, Ариман помрачнел лицом и не произнёс больше ни слова, пока они не достигли её дома. Родители - а особенно отец - не приняли бы выбор своего сына, вознамерься он жениться на девушке из простой семьи, но с каких пор Ариман вообще прислушивается к чужому мнению?
- Вам стоит зайти и послать весточку своим людям чтоб принесли вам сухую одежду. Иначе вы заболеете и сляжете милорд. Я могу предложить вам лишь горячий чай....
Хмуро кивнув, виконт вышел на улицу, поймал за первого попавшегося мальчонку и, сунув ему монету, попросил его отнести весточку Ролло в трактир за городскими воротами. Мальчонка был доволен тем, что ему заплатили вперёд, и умчался выполнять поручение.
Ариман вернулся в лавку и устало прислонился к стене. Слова Алисии всё ещё не давали покоя. Хотелось подойти к ней и сказать что-нибудь пылкое, воодушевлённое, но перед глазами то и дело возникало суровое лицо отца. Он не одобрит, не даст своего благословения.
"Ну и пусть", - думал Ариман. - "Зато Дарио точно понравится Алисия!".
Приободрённый этой мыслью, он решительно подошёл к девушке и слабо улыбнулся взял её ладони в свои.
- Мою свободу ничто не ограничит, потому что свобода сейчас находится в твоих руках, - Ариман смотрел в её светлые глаза. - Если бы я предложил тебе провести со мной остаток вечности, что бы ты сказала?

- Если это так, то я бы сказала, что согласна...
После этих слов сердце Аримана замерло. Он несколько секунд смотрел в зелёные глаза Алисии, не веря тому, что услышал, и потом волна теплоты захлестнула его с головой. В нежном порыве он прижал девушку к себе и отчаянно поцеловал в губы. По всему телу разлилась приятная дрожь нетерпения, мысли в голове смешались и поблекли. Впервые в жизни он ощущал такую непреодолимую тягу к кому-либо и готов был всецело отдаться этому чувству. Казалось, мир вокруг рухнул, обратившись в сверкающую звёздную пыль.
"О, Ши-Айза", - воззвал к богине виконт, - "пускай так будет всегда".
Даже через ткань платья Ариман чувствовал, какой горячей была кожа Алисии. Захотелось прижать девушку ещё плотнее, чтобы всем телом ощутить её тепло, но он побоялся сделать ей больно.
По правде говоря, он толком и не знал, как нужно обращаться с девушками, ведь большей частью его круга общения всё же являлись мужчины. Служанки в замке пытались с ним заигрывать, но Ариман всё быстро переводил в шутку. До определённого времени его вообще мало интересовали девушки - всё своё свободное время он посвящал тренировкам, обучению и подготовке к управлению государством.

Ариман прошёлся ладонью по шёлковым волосам Алисии, спустился по узкой спине к талии и машинально повёл руку дальше, к бедру, но остановился, не решаясь переступить эту границу. Он боялся как-то оскорбить или уязвить девушку, поэтому действовал очень осторожно.
Слегка прикусив её нежные губы, он отстранился и заглянул в зелёные глаза. Голова была лёгкой и кружилась. Было трудно сфокусировать туманный от накативших чувств взгляд.
- Алисия, - хрипло произнёс он, убирая упавшие на лицо девушки золотые пряди. Он не знал больше, что сказать - ему хотелось лишь снова и снова повторять её имя, пробуя его на вкус и впитывая в себя.
Наверно, это и была любовь - странное, мистическое чувство, которое двигало этим миром. Непреодолимая тяга живого к живому. Ариман никогда не испытывал его раньше, поэтому сейчас каждое прикосновение ощущалось особенно остро, до боли.
"Я должен сделать её своей женой", - думал он. Алисия была совсем не похожа на баронессу Кариллу, которую пытались ему сосватать. Нежная, тонкая девушка - и всё равно, что не из знатной семьи. Может быть, отец всё-таки поймёт? Даже если не поймёт, это не станет преградой.