Он закусил нижнюю губу, спешно размышляя над перспективами.
Без капли стеснения представая перед незнакомцем, Аммун не догадывался о том, что этот гость торгов не так прост, каким способен показаться на первый взгляд. Мальчишка практически был в его власти: беззащитный холст для рисунка кровавого полумесяца на бледных ключицах. Каватины стеклянных звезд грозились смениться трагичными рапсодиями, сотканными на шелковых струнах ночной тьмы. Стоя перед Данте, он не смог скрыть своего изумления, читавшегося в меде оранжевых глаз, глядевших на вамфири сквозь прорези в золотой маске.
Ее носитель невольно был вынужден укорить себя за то, что поступил непривычно опрометчиво, оставив в замке своего верного телохранителя, но и не сбежал из комнаты, чрезмерно любопытный для подобного отступления.
— Ах, никогда прежде не доводилось еще встречать вамфири... — восторженно протянул он, словно не понимал всей опасности своего положения.
Отчасти, именно так и было: Аммун хоть и не стремился разбросать остатков осторожности, в то же время прощал за собой привычку от случая к случаю полагаться на поразительное везение, преследующее его с самого детства. Светлые надежды и сокровенные страхи, возложенные на алтарь удачи и оттого безжалостно вырванные из вороха факторов, с которыми следует считаться в первую очередь, позволяли ему поступать так, как не поступили бы на месте полукровки другие. Он совершенно не боялся встреченного им вамфири, чего демонстративно не скрывал: во всяком случае потому, что истинно полагал, будто бы незнакомец не посмеет причинить ему вред во время мероприятия.
— Мне говорили, что вамфири — коварные кровопийцы, которые без устали охотятся на другие народы, стоит покрывалу тьмы укрыть собой окрестности, а затем превращают бедолаг, ставших их жертвами, в себе подобных, — улыбнулся Аммун с таким безмятежным видом, будто его собеседник не признавался минутой ранее, что принадлежит к числу тех изуверов, которым посвящалась речь, пропитанная общеизвестными клише клыкастого народа.
В действительности же, полукровка знал о вамфири чуть больше, нежели можно было подумать из стереотипных представлений о них, которые когда-то преподнесли ему за чистую монету. Будучи законченным индивидуалистом, Аммун не любил взирать на мир через призму ценностей других людей, поэтому не был намерен прощаться с Данте.
Он поднялся с бархата дивана, словно бы принимая предложение покинуть комнату, пока для него еще не было поздно сменить компанию, но как выяснилось спустя мгновение — сделал это полукровка лишь затем, чтобы обогнуть богато уставленный столик и сесть поближе к собеседнику с острыми клыками, сжимая теперь в пальцах бокал с вином.
— Как тебе эти, нравятся?
Взгляд оранжевых глаз мазнул по сцене, на которой торговцы демонстрировали самый дешевый из привезенных товаров. Юный виконт Таргоро сочувствовал этим несчастным, не безосновательно полагая, что многие из них когда-то могли быть бедняками, из-за долгов перед господами вынужденными вверить свою свободу в чужие руки. Или же та девушка с рыжей копной волос — украденная прямиком с неприветливых грязных улиц, почти как он сам, когда угодил к циркачам из «Макового Каравана».
Однако подобное проявление сочувствие было не более, чем только проявлением. Хоть Аммун не упускал случаев оказаться посильную помощь беднякам и отверженным, он никогда не смел вторгаться в тонкое равновесие дел тех, кто сколотил на этом целые торговые империи, распоряжаясь чужой волей, словно преданностью отлично выдрессированных питомцев.
— Или они не в твоем... вкусе?
— Кхе. Обычные служки для большого дома. Таких можно встретить на каждом углу в городских трущобах, главное, успеть вовремя схватить за руку, — фыркнул Аммун и, забросив ногу на ногу, вновь поднес к губам прозрачное стекло фужера.
— Я знаю, как они — организаторы, — действуют. Сейчас выставляют тех, что сгодятся в неприхотливую прислугу, затем на размен пойдет более презентабельный, но значительно строптивый товар, годный лишь для работы на шахтах и прочих добывающих факториях.
Полукровка преувеличенно вздохнул и в следующее мгновение откинулся на мягкие подушки, тут же поежившись от прохладного ветра, гуляющего по комнате. Однако постарался не подать виду, что ему становится холодно.
— А вот десерт... Ах, он полагается в конце. Они ждут, когда малоимущие исчерпают свои пределы, чтобы предоставить самым богатым бешеные торги за поистине потрясающие лоты... — со знанием дела продолжил он, а затем перевел взгляд со сцены на Данте.
— Вы ведь не из этих мест, мой дорогой друг? Расскажите о себе, пожалуйста! Я просто сгораю от любопытства узнать о вамфири побольше...
Аммун склонил голову на бок, мило улыбаясь и рассматривая собеседника в маске. Интересно, каков он под ней? Розовласый мальчишка не сомневался, что у загадочного вамфири наверняка будет красивое лицо с точеными чертами, под стать его светло-серым глазам и белому шелку шевелюры: черты, свойственные гротескному образу дамских угодников из числа манерно воспитанной аристократии.
Юный виконт Таргоро непременно бы попытался избавить Данте от карнавальной маски, если бы только не знал, что тогда неповторимая атмосфера очаровательного лицемерия обратится в горсть из осколков прежнего удовольствия, выросшего на отсутствии прямой возможности удовлетворить сиюминутное желание.
Отредактировано Аммун Хельм (14.05.2016 05:02)