Дарина прижалась затылком к шершавой древесной коре и чуть прикрыла глаза, улавливая малейшие шорохи и звуки неподалёку. Тело волчицы будто окаменело, повинуясь негласной команде замереть. Шаги приближались. Все осторожные, тихо шелестящие на снегу. Охотник? Осторожная дичь? Монлуа решилась выглянуть далеко не сразу. А вдруг ещё один охотник? Застать его врасплох будет куда труднее, равно как и сбежать. Девушка невольно закусила губу, бесшумно выдохнув и найдя в себе силы оценить обстановку. Осторожно отклонившись от ствола, она немного повернулась корпусом, а после повернув голову, немного выглядывая из своего укрытия. Неизвестный присел возле тела. Темноволосый мужчина, клинка которого она, к сожалению не видела, но подозревала, что он может быть достаточно опасен. Дичь или охотник? Этот вопрос был важен и одновременно не имел никакого смысла. Просто один мог иметь зачарованное оружие, магию, какие-то ловушки, а второй редко когда мог похвастать иными средствами запугивания и обороны, кроме как кулаками. Если только не стащил у убитого или зазевавшегося охотника, но ведь далеко не все владели каким-либо оружием мастерски. Поди ещё разберись. Дарька заметила, что внимание незнакомца привлёк арбалет, тот самый, что не поддался ей в ответственный момент и теперь снова представлял немалую опасность для неё самой. Монлуа молча и мысленно чертыхнулась, обругав себя быстро пришедшими в голову ругательствами.
Мужчина присел, а потому у девушки был шанс сделать хоть что-то, получить некоторое преимущество благодаря эффекту неожиданности, пока её потенциальный противник так истово желает заполучить магическую и опасную игрушку.
«Ещё один рывок, Белая? – горько подумала она. – Рывок к свободе, дорогая». Где-то в глубине души завозилась волчица, одобрительно подняв уши. Охотница позволила себе мимолётную улыбку, ощутив отклик внутреннего зверя. Однако ей казалось, что оппонент слишком уж спокоен. Найдя свежее тело, мужчина особо не озирался, полностью погрузившись в процесс приобретения дармового оружия. Стоило быть осторожней. Сделав глубокий вдох, вознеся короткую молитву Дагону, Монлуа решилась-таки подкрасться к незнакомцу, при этом не имея при себе каких-либо средств к запугиванию. Следовательно, необходимо было сбить с ног и отбросить подальше арбалет, для начала. В конце концов, будет неплохо, если они окажутся примерно в равных условиях.
«Впрочем, если он вульфар, то по мне можно заказывать погребальную песнь», - усмехнулась она, сощурившись и внимательно глядя за человеком, не мешкая с тем, чтобы подойти как можно ближе. Этот некто завершал свои манипуляции с арбалетом, стоило поторопиться. По всей видимости, эта расторопность её и сгубила. Мужчина что-то почуял – не иначе как глаза на спине! – и в последний момент ушёл из волчьих когтей. Дарина царапнула край куртки, досадливо рыкнув и останавливаясь подле того места, где только что стоял... человек? Запах мужчины резко ударил в ноздри волчице, она вскинула испуганный взгляд на того, на чью сторону теперь встала богиня Удачи. Щелчок, свист болта возле уха и полная прострация. Дарьке показалось, что краем глаза она видит, как мимо головы пролетает болт, время будто стало вязкой смолой. Промахнулся или нарочно отвёл удар? Златоокая хотела было посмотреть, куда же всё-таки улетел снаряд, но остановила себя, повернув голову на человека. На знакомого ей человека.
«Быть не может, - недоверчивая мысль отскочила от сознания мячиком. – Это, наверняка, какая-то иллюзия, шутка, морок?» Она глупо хлопнула глазами, глядя на то, как меняется в лице мужчина, имя которого само по себе всплыло в памяти вместе с обрывками странной ночи у уютного костерка, с боем отнятого у работорговцев. Да и как забыть единственного человека, которого дураки-браконьеры приняли за вульфара. Нос уже проанализировал полученную информацию из запаха, наскоро нашёл в памяти его обладателя. Шеду. Ошибки быть не могло. Впрочем, мужчина тоже её узнал, что невольно согрело какую-то точку глубоко в груди. Помнит. В этот момент волчица поняла, что, похоже, не дышит с того самого момента, как услышала щелчок спускаемого болта. Сделав судорожный вдох, девушка мотнула головой, пытаясь прогнать наваждение. Шеду не исчез, как-то взволнованно и ошарашено сообщая Дарине, что она – это она.
- Шеду, - хрипло выдохнула волчица на грани слышимости, всё ещё растерянная, не очень понимающая как он-то здесь очутился. Она сделала полушаг навстречу, не слишком понимая, что делает. – О-охотник или жертва? – тупо спросила она. И уже после своего вопроса обратила внимание на внешний вид бородача. Не похож на охотника, нет. Заслан кем-то из богачей? Эта мысль заставила её сделать робкий шаг назад, будто девушка была не волком, а пугливым зверьком, чующим в воздухе нечто неладное. Если мужчина захочет, то успеет достать её и здесь, конечно. Дарька помнила, что Шеду был магом. С их последней встречи он не шибко изменился, заматерел разве что, больше возмужал. Заросший и растрёпанный, можно даже сказать – мятый и явно утомлённый, что виделось в небольших кругах под глазами, общем состоянии одежды, лёгкой чумазости. Нет, не мог он быть охотником. И, если это так, то стоящий перед волчицей человек – просто дар Богов, не иначе. В золотистом взгляде мелькнуло что-то вроде надежды, но настороженность в фигуре никуда не делать. Ответ всё-таки был важен.

Вопрос явно застал его врасплох. Довольный вид сменился озадаченностью и непониманием, улыбка стоящего перед ней человека довольно быстро угасла, вызвав где-то глубоко в душе хищницы сожаление. Мужчина молчал, глядя на неё, вероятно, пытаясь разобраться, чем вызван такой вопрос в лоб. Ни здравствуй, ни до свидания.  У Дарины вмиг разболелась голова. Зачем спросила, дура? Ведь не мог навредить тот, кто смотрел так искренне радостно. Однако отступить назад не могла, нельзя поймать выпущенных изо рта слов, отмотать время. За последние дни девушка самостоятельно перестроила себя на иное отношение к ситуации и людям, а тут он… Недоумение, так явственно читающееся на лице мужчины, смешанные эмоции, расползающиеся от него едва ощутимыми волнами, не могли позволить солгать. Брюнет действительно не понимает, что происходит.
- Ни тот, ни другой? – неуверенно ответил собеседник, не зная правильного ответа. Его и не было, потому как девушка смотрела на реакцию и прислушивалась к ощущениям. А потом Шеду вовсе выпустил из руки арбалет, и тот сиротливо упал в снег, протестующе щёлкнув каким-то своим механизмом. Если бы человек хотел ей навредить, то не расстался бы с таким грозным оружием, даже без взведённого болта, прекрасно понимая свои шансы в безоружной борьбе с хищником, вульфаром, возможно, чуточку обезумевшим в агрессивном окружении врагов. Хищница взглянула на арбалет, быстро переводя взгляд на мужчину, который резко запустил руку за пазуху. Уловленное резкое движение заставило волчицу дёрнуться как от удара и чуточку напрячься, втянув голову в плечи – остаточное явление недоверия, условный звериный рефлекс. Непонимание не сходило с лица мужчины, Дарька, пожалуй, могла бы уловить в чертах некоторое разочарование, горечь. И правда, разве так встречают давних знакомых, боевых товарищей? Он стал двигаться медленней, будто перед ним стоял готовый к прыжку зверь. Эта мысль больно кольнула. Что же она, в самом деле?
Из тёплого плена куртки показался конверт, который Шеду спокойно и беззлобно продемонстрировал волчице. Здесь-то Монлуа стало стыдно окончательно и бесповоротно, на щёки тут же плеснул румянец, а волосы на затылке зашевелились из-за заползшего под воротник страха. Она невольно прикрыла рот ладонью: мало того, что чуть его не убила…  вновь усомнилась в нём. Ведь так уже было, когда в первую их встречу маг стал странно себя вести, желая сменить место отдыха, ощущая опасность. Собеседник задал вопрос, а девушка безутешно металась в собственных мыслях, проследив за взглядом человека. Свидетелем их встречи всё ещё был труп. Едва ли брюнет не догадался, чьих это рук дело.
- Шеду, - голос невольно дрогнул, внутри волчицы будто всё оборвалось, плечи поникли, а в золотых глазах слёзы блеснули. – Шеду, прости меня. Сначала я не знала, что это ты, - она вновь шагнула ближе, смахнув с глаз непрошенные проявления эмоций. Она выглядела виноватой, опустив взгляд на его куртку, приметила следы от своих когтей, оставшихся после неудачного нападения, и осторожно протянула руку, дотронувшись, будто это могло помочь восстановить материал. Черты лица златоокой смягчились, но лёгкая хмурость никуда не исчезла. – Я впервые рада, что моё нападение не увенчалось успехом, прости.. прости за это, - она вновь взглянула в тёмные глаза собеседника, опасаясь увидеть там гнев или раздражение, а потому убрала руку от чужой одежды. – И за вопрос нелепый, за.. подозрения, - она помотала головой, зажмурившись на мгновение. – Я здесь пленница, дичь, - чуть всплеснула руками, а на губах девицы появилась нервная улыбка, но тут же пропала. - Какие-то богачи устроили себе весёлое развлечение: согнали в магически огороженную область представителей разных рас и охотятся, как на животных, понимаешь?
Отчего-то стало зябко, и хищница ухватила себя за плечи, машинально растерев их ладонями и более не поднимая взгляд на человека. Даже не смотря на то, что иначе она не могла себя повести и Шеду, наверняка, это понимал, ей всё равно было ужасно стыдно. В любой ситуации нужно стараться трезво оценивать ситуацию, как учил дядюшка, а Дарька поддалась инстинктам, позволила себе быть больше зверем, чем человеком и не считала достойным оправданием ситуацию, в которой очутилась. Значит, стоило загладить вину, верно?
- Пойдём, здесь.. – она взглянула на синеющего мертвеца, - нам делать нечего, а я, вроде, обнаружила вчера путь к свободе. Если поспешим, то сможем укрыться от всех охотников и выбраться отсюда.
Впрочем, Шеду вполне мог решить, что она слишком опасна, чтобы пускаться с ней в какую-либо дорогу.

«Он что, правда не злится?»
Нет, он злился, это немного ощущалась на уровне чуткой звериной эмпатии, но Дарина могла с уверенностью сказать – данная эмоция не направлена не неё. Эта мысль казалась невообразимой. Даже появилось какое-то идиотское желание переспросить, пристально, в упор глядя в глаза: не показалось ли ей? С души рухнул огромный камень. Девушка, конечно, не сомневалась в смекалистости мужчины, в его простоте и, главное, душевности... но прошло четыре года. За это время можно нахватать порядком призраков и неприятных воспоминаний, которые вспыхивают и заполняют эмоциями, стоит только чему-то намекнуть на мрачные события былых дней. Стало даже как-то легче дышать. На шорох, раздавшийся со стороны Шеду, Дарька подняла голову не сразу. Пожалуй, лишь за мгновение до того, как её плеч коснулась чужая одежда, она решилась-таки вскинуть взгляд на мужчину. Её несостоявшаяся жертва оказалась совсем близко, до ощущения тёплого дыхания на волосах. Хищница чувствовала идущее от мужчины тепло, успокаивающую уверенность, запах кожаной куртки, его собственный запах и, кажется, даже уловила стук сердца. Или это её, почему-то пропустившее удар и глухо ударившее в уши? Человек действовал осторожно, можно сказать, бережно. Вероятно, он поступал так, как поступил бы любой нормальный мужчина? Когда девушка ощутила прохладу, заползшую под её куртку, то решила, что это последствия нервного напряжения, но оказавшись в тёплом коконе чужого и большеватого одеяния, поняла, что действительно продрогла. После лёгкого согласия Шеду пойти с ней куда-либо, Монлуа едва удержалась от того, чтобы не хлюпнуть носом, растроганно, по-девчачьи.
- Спасибо, - облегчённо выдохнула она чуть севшим голосом.
«Невероятный и какой-то бесстрашный».
Однако вместе с тем, её взволновало, что сам мужчина, если верить беглому осмотру, остался в рубахе да не слишком плотной куртке. Стоило согреваться поскорей и возвращать одёжку, ведь меньше всего Дарине хотелось, чтобы по её вине Шеду мёрз, захворает же. Само собой, она бы его при таком раскладе не бросила, но что-то больно много проблем у этого мужчины случается, если Шиархи хочется пересечь их пути-дорожки. Спасаясь от глупой мысли, девушка машинально уткнулась носом в ворот куртки, ухватив её руками с внутренней стороны так, чтобы та не раскрывалась. Вещь пахла странно, впитала в себя несколько запахов: пот, какую-то пахучую траву, табак, алкоголь, что-то ещё, неразборчивое, но в их числе был и тонкий, едва уловимый аромат морской соли. Охотница вскинула на старого знакомца вопросительный взгляд и чуть подняла голову, стоило бородачу попросить её подождать. Когда мужчина зачерпнул ладонью немного снега, чтобы растопить в руках, Дарька не скрывала своего любопытства и живого интереса, наблюдая за процессом подготовки, но последующие действия оказались слишком неожиданными. Мягкие касания грубых на ощупь, но осторожных на поверку пальцев нисколько не раздражали. Дарина, ухватившись за края куртки, полнилась неловкостью и краснела уже из-за происходящего, но почему-то не смела отвернуться или сделать шаг в сторону, не уклонилась от такой незамысловатой, но отчего-то очень ценной заботы. Стояла и мужественно терпела, если вновь щипали немногочисленные царапинки на лице. Девушка, не таясь, наблюдала за сосредоточенным лицом мужчины, а где-то в груди зарождался завораживающий трепет. После подобных процедур лицо оказалось чуточку мокрым. Пусть, оно того, без сомнения, стоило. Внутри нахально усмехалась и одобрительно фыркала волчица. Мужчина же явно остался доволен результатом, о чём тут же сообщил Дарьке, удовлетворённо кивнув и улыбнувшись. Неловкость сменилась, наверное, неуместным смущением, а в голову ещё пришла нелепейшая мысль, что сейчас она похожа на то ещё пугало, если даже Шеду захотелось её умыть. Стыд и позор.
«Ох, уж эта женская натура…» - ворчала про себя златоокая.
- Ну вот, - хищница на мгновение застенчиво опустила глаза, чтобы тут же вернуть взгляд брюнету и добавить с чуточку робкой, но искренней улыбкой, очень надеясь скрыть охватившее её смущение: - Смыл мне весь боевой раскрас.
Вообще-то, стоило бы поблагодарить его. Как много старых просто знакомых станут относиться с подобной бережностью? Скольких старых просто знакомых, о которых мало что известно, сама Дарина подпустила бы столь близко просто так? Чувство вины чувством вины, но, если серьёзно, то немногих. Хищница катастрофически мало знала об этом человеке, но почему-то ещё в первую их встречу прониклась каким-то доверием, интересом.. впрочем, не решившись напроситься во временные попутчики, боясь прослыть навязчивой. Теперь же Боги вновь столкнули их на жизненном пути, снова в непростых обстоятельствах, самостоятельно навязывая брюнету мохнатую компанию. Шеду отступил, поднял со снега арбалет, показал, что достаточно внимателен, обмолвившись о браслете-маячке. Дарина криво усмехнулась. Настроение у неё сегодня, похоже, скакало почище шута на королевском пиру.
- Если б безделица, - вздохнула она, спокойно ожидая, когда мужчина завершит обыск покойного. Девушка внимательно смотрела на брюнета, но не потому что не доверяла или боялась удара в спину, вовсе нет. Просто сейчас он был похож на луч света в обступившем её несколько дней назад царстве тьмы. Было отрадно, что пусть в такое время, но повторная встреча их всё же состоялась, да ещё и при свете дня. Было отрадно, что это именно он. Само собой, бдительности девушка не теряла, постоянно прислушиваясь к окружающим звукам. Лишние неожиданные гости были без надобности.
- Это блокиратор-маячок, - кисло начала она, кивнув готовому отправиться в путь Шеду, и качнула головой в ту сторону, куда им предстояло идти. Дарька старалась как можно мягче ступать по снегу. – Самостоятельно не снять, не разбить, за магический барьер не пропускает, помогает организаторам всего этого шабаша определять местоположение.. гм.. дичи. Пыталась снять, но только руки зазря повредила, - она вытащила руку из-под куртки, явив миру браслет на несколько исцарапанной и покрасневшей кисти. - У другого пленника был такой же, там есть отверстие для ключа, но мелкое.. не знаю даже, шпильки мне пока не попадались, чтобы вскрыть. Да и не умею вскрывать, если честно.
Сказав это, она ненадолго замолчала, а после бросила взгляд на мужчину:
- Я даже не знаю, выпустит ли меня барьер там, куда мы движемся. Но там он прохудившийся, можно попытаться. Ну, или хоть тебя выведу, - буркнула последнюю фразу хищница и чуть нахмурилась, понимая, что когда сама выберется отсюда, то обязательно должна будет вернуться, чтобы открутить головы «гениальным» организаторам. Само собой, пользоваться добротой Шеду и тащить его в такое пекло она не собиралась. Вокруг пока что было тихо. Это настораживало и чуточку успокаивало одновременно.
- Тебе не холодно? – запоздало, конечно, но взволнованно уточнила девушка, потому что данный вопрос был одним из тех, что не давали ей покоя. Сама-то она, чай, не барышня кисейная, в конце концов, вульфар, кровь которого была горячей, чем у человека. – Не хватало ещё, чтобы ты заболел из-за меня.

Дарина вопросительно вскинула брови, стоило Шеду тихо признаться, что он умеет отпирать замки и без ключа. В её обращённом на мужчину взгляде мелькнуло удивление, но довольно быстро сменилось уважительным одобрением, поддержанным кивком головы. Она даже не задумалась на тему того, откуда у брюнета подобные далеко не самые бытовые умения, потому как нынешняя ситуация диктовала свои правила, а способность открыть замок шпилькой была как нельзя кстати. Если бы волчица так умела, то, может, уже бы стащила у кого-нибудь (только у кого же?) шпильку, булавку, иную тонкую и крепкую вещицу и была бы свободна, отомщена и с чувством выполненного долга направлялась в родные края. Однако - и эта мысль самую малость смутила - тогда бы она не столкнулась с Шеду, который удивительным образом без раздумий готов был протянуть руку помощи неосторожной волчице, которая, на минуточку, попыталась его убить. Впрочем, она же когда-то и спасла ему жизнь, а человек, вероятно, возвращает старый должок, хоть Дарька не считала, что он ей чем-то обязан. На её беспокойство бородач лишь улыбнулся, заверив, что всё с ним нормально, мол, не склонен хворать.
- Только заразе об этом рассказывать забывают, - недоверчиво хмыкнув, вздохнула девушка, невольно залюбовавшись и успев отметить про себя, что идущему подле неё человеку очень идёт улыбка, совершеннейшим образом преображая его. Дарька не помнила, чтобы в первую их встречу он был настолько эмоционально оживлённым, но сейчас исходящее от него добродушие согревало не хуже большеватой куртки и поддерживало лучше громких речей. Девушка не видела ничего дурного или подозрительного в поведении спутника, наоборот, полностью разделяя ощущение внутренней радости от встречи, но было кое-что ещё. Знакомое, глубоко в душе. Ведь когда, будто круги на воде, по коже врассыпную разбегаются мелкие мурашки, стоило мужчине коснуться её руки, это навело на вполне определённые мысли относительно собственного отношения к человеку. Шеду с серьёзным видом рассматривал браслет, а охотница не упустила момент вновь пристально взглянуть на спутника, улавливая знакомые черты. Ещё несколько лет назад она отмечала для себя привлекательность спасённого в степях мага с удивительной чуйкой на неприятности, а сейчас понимала, что симпатия не растворилась в потоках времени. Возможно, дело в том, что Монлуа не была слишком влюбчивой, и все её увлечённости можно было по пальцам пересчитать? Или ныне её тело и сознание ощущало приближение весны? Но тогда ей стоило бы реагировать на касание любого мало-мальски привлекательного мужчины. Нет, дело всегда было не только в природе и инстинктах. И едва ли Шеду понимал, не мог знать, что своими действиями неосторожно растапливает в душе волчицы огонёк симпатии и заинтересованности.
«Не о том ты думаешь, Дарина, совсем не о том», - мысленно укорила саму себя девушка, немного растеряв реальность в своих мыслях. Однако найти её помогло то, что человек всё же выпустил её ладонь из своих тёплых пальцев, резко вскидывая арбалет и прикрывая спутницу плечом. Хищница невольно напряглась, приняв оборонительную стойку и обратив острый взгляд туда, где был заслышан инородный звук. Мгновением позже, будто стараясь перегнать друг друга и сбегая от опасных путешественников, из кустарника вспорхнула стайка птиц.
- Проклятье, - буркнула под нос волчица, ощущая себя крайне глупо, ведь это ей полагалось услышать этих существ за несколько шагов. Охотница тяжело выдохнула и стиснула зубы, запретив себе отвлекаться на всякие глупости. Необходимо было выбраться, а уж потом копаться в своих симпатиях и ощущениях. Мысленная оплеуха немного отрезвила, заставив начать выстраивать в голове план. К точке, что Дарька находила вчера, оставалось идти не так уж долго, по крайней мере, так казалось... Чем дальше они шли и не встречали по пути горе-охотников, тем больше волчица нервничала, ведь по прелестному закону подлости враг вылезает в самый ответственный момент из любого удобного ему сугроба. Феерично, красиво и неизменно смертельно опасно. Волчица пристально смотрела по сторонам, принюхивалась до ощущения морозных колючек в носу и тщательно прислушивалась, стараясь не обращать внимания на приглушённый шелест снега, попадающего под собственные сапоги. Рядом слышалось напряжённое дыхание Шеду. Увлекшись бдением, хищница не сразу поняла, зачем брюнет её остановил, положив на плечо руку и пристально глядя в глаза.
- Что? – тихо переспросила девушка, ускользнув от своих дум и посчитав, что ей послышалось. – Но, Шеду, - взгляда Дарина не отвела, ответив своему визави удивлением и озадаченностью, явно отразившимися на лице. Пауза чуть затянулась. Подбирает слова? Когда мужчина озвучил свои мысли, волчица задумчиво скривила губы, чуть нахмурившись и взглянув на оставленные их дуэтом следы. Похоже, спутников одолевали схожие тревоги о преследователях.
- Вроде, должен быть домик какой-то или.. хм, схрон, - после недолгого молчания начала она, вновь взглянув на спутника. – Не выглядят они голодными или сильно продрогшими, хоть и носятся за нами по несколько часов кряду. А сами при себе немного вещей имеют. Ну да ты сам видел, - из уст волчицы вырвался смешок, который она так и не смогла сдержать, разглядев довольно забавную контрастную светлую полосу на лбу человека. Пожалуй, его раскрас был чуть более устрашающим, особенно если добавить пару полосок на щёки. – Как давно ты в пути? – чуть склонив голову набок и на краткий момент сощурившись, внезапно спросила девушка и в неясном порыве, будто делала так регулярно, мягко отёрла брюнету лоб, хоть выглядеть стало не столь ярко выражено. Умывать его снегом поостереглась, в конце концов, обморозит ещё физиономию, а это будет куда как хуже – будет ходить хмурым и неулыбчивым.
- Здесь большая территория, я лишь мельком видела карту, когда один из этих идиотов не закрыл дверь в комнату с клетками, в другой на стене как раз висела карта местности. И если несколько точек, помеченных другим цветом, были те самые дома-схроны, то, - Дарька невольно огляделась, прикидывая, - то нам точно в другую сторону, и я не уверена, что смогу наобум сориентироваться. Только если... - пробормотала она, нервно переступив с ноги на ногу и вздохнув. Волчий нос был более чуток, слух позволял воспринимать окружение острее.
- Я, - замешкалась девушка, - возможно, могла бы обратиться в волка, конечно, но.. – она шумно выдохнула, нервничая, - только не удивляйся: очень желательно, чтобы ты отвернулся и не смотрел на этот процесс, тебе не понравится, - поморщилась Дарина. - Частичную трансформацию браслет не блокирует, - задумчиво припомнила, взглянув на руку, на которой вмиг появились когти, - значит, с обычной должно выйти.
До этого обращаться полностью златоокая не пыталась и думать, слишком рискованно делать это в одиночку на враждебной территории – в конце концов, она перекидывалась не за пару секунд, как собратья, - но местные «старожилы» поговаривали, будто охотники гонялись и за вульфарами в шкурах зверей, только вот браслеты никуда не пропадали, вероятно, уменьшаясь до нужных размеров.
- Если, конечно, у тебя не найдётся иного плана, – вульфарка чуть повела плечом, немного ободряюще улыбнувшись уголками губ и оборачиваясь в ту сторону, откуда донёсся крик птицы, а после покосилась на Шеду, совершенно точно утвердившись в мысли, что ему на её обращение смотреть не стоит. Зрелище, прямо скажем, неприятное. – Можно поискать следы, но, сам понимаешь, сколько их может быть. Да и на зверя ловца, может, проще будет поймать? А у того и вызнаем, где искать заветное тёплое местечко.

Удивление, явственно проступившее на лице мужчины в момент лёгкой метаморфозы руки волчицы, несколько позабавило девушку. Вероятно, он позабыл, что уже некогда она хвастала ему данным умением, когда рассказывала о себе у костерка, что старательно облизывал теплом ноги. Но это было мелочью при условии, что хищница запросто могла стать ушастой и хвостатой, покрыться короткой белой шерстью. Частичной трансформацией, как правило, владели полукровки, может, именно это знание вызвало у спутника нескрываемое удивление. Однако заострять внимание на чём-то подобном вульфарка не стала, смиренно и спокойно ожидая встречного предложения или согласия с предложенным планом. Сама же она проиграла его в голове и нашла несколько несовершенным, хотя бы потому что у неё не было особого артефакта, скрывающего одежду на какое-то время. Вообще. Если бы он имелся в теории, его бы – Дарька не сомневалась – забрали бы организаторы всего этого шабаша. Следовательно, одёжку пришлось бы прятать, не тащить же с собой. Она чуть нахмурилась, что мужчина, похоже, принял за недовольство долгим молчанием, а потому поспешил ответить, ухватив её за плечи и заглядывая в глаза, совершенно зря считая это лучшим способом донести информацию до девичьего сознания. И снова эти мурашки, только уже весело скачущие по позвоночнику.
«Чтоб тебя, Шеду!» - мысленно досадовала хищница, насколько возможно внимательно слушая новый план. Крепость мужских рук явственно ощущалась через несколько слоёв одежды. Становилось жарко, и волчице казалось, что из-под куртки вот-вот повалит пар, словно в стылую зиму отворили дверь баньки. Дрянная ситуация только осложнялась беспокойным чувством, но выработанная годами дисциплина позволила Монлуа улавливать информацию, не заостряя внимания на собственные ощущения и мысли. Данный себе запрет худо-бедно действовал. Голос Шеду, изначально бывший глухим и каким-то неуверенным, обрёл крепость, настойчивость, убеждённость в верности и действенности плана. Он, похоже, был готов убеждать её в том, что именно так и стоит поступить. Девушка кивала на вопросы, пока в голове появлялись новые. Нарисовать карту, найти путь, но как? Как они определят, где именно находятся? Да и едва ли у кого-то из них можно было сыскать пергамент, пусть и угля было в полуобгоревшем лесу хоть уешься. Однако мужчина и это предусмотрел. Сначала она подумала, что ей показалось на фоне остывающей злости на моральных уродов, бродящих по лесу и убивающих беззащитных. Но, нет, всё услышала верно. Дарька самую малость побледнела и чуть ошарашенно вздрогнула, в горле мгновенно пересохло, а глаза чуточку расширились. Предложение в первые мгновения показалось диким. Какой бы тварью ни был погибший, девушка не имела любви и удовольствия глумиться над хладными трупами поверженных врагов. С другой стороны, эта скотина вряд ли была бы столь же милосердна по отношению к самой вульфарке, если бы та оказалась поймана. Перед внутренним взором мелькнули обезображенные тела девушек, которые ей довелось видеть ранее, и парочка предполагаемых пыток, участницей которых охотница вполне могла стать.
«Право слово, Дарина, нашла кого жалеть», - мысленно укорила саму себя девушка и взяла в руки, справившись с минутным отвращением и нахмурившись из-за того как резко оборвалась речь бородача, а сам он, будто идя на попятную, отшагнул. Теперь-то она понимала его ощущения в начале их сегодняшней встречи. Он умолк, будто слова перерубили мечом, а по помосту прокатился комок ожидания вперемешку с сомнениями. Шеду помрачнел, напрягся и явно был готов отражать если не реальные, то словесные камни. Хищница даже несколько растерялась от такой перемены, ощутив взбурлившее в груди негодование. И связано оно было с попыткой мужчины замкнуться, укрыться от предложенной идеи и умения использовать все доступные ресурсы, чтобы сохранить себе жизнь. Если он думал, что Дарине было не знакомо слово «надо», то у неё для него имелся сюрприз. Хищница чуть поморщилась, но серьёзно взглянула на бородача и кивнула.
- Выбор у нас невелик, а? - как-то устало, но легко и риторически вопросила, криво, невесело усмехнувшись. Она всматривалась в его лицо и очень хотела стереть это выражение глухой обороны. – Выглядишь так, будто я тебя весной в ближайший кустарник тащу против воли, - она покачала головой, хмыкнув и чуть сверкнув медовыми глазами. – Идём, времени мало. Твои опасения о возможном преследовании передались уже и мне, - вздохнула девушка и, бросив очередной взволнованный взгляд на Шеду, принялась снимать с себя его куртку. Она сделала это довольно ловко, протягивая мужчине.
- Надень, пожалуйста, нет сил смотреть на твои синеющие губы, - обеспокоенно заметила златоокая, благодарно тронув его руку горячими пальцами, будучи не в силах побороть желание коснуться человека, уставшего от долгого пути, но не отказавшего в помощи. Ей не хотелось, чтобы Шеду думал, будто из-за его идеи что-то изменилось. – Спасибо, это действительно очень помогло.

Они и правда не слишком далеко ушли. Девушке даже показалось, что вернулись во сто крат быстрее, чем шагали в неизвестность. Какое-то время двигались молча, будто действительно замыслили нечто неладное и теперь размышляли о дурной стороне предстоящего деяния. Или же попросту устали. В своё время Дынко удалось вложить в голову Дарьки простую истину, что порой может быть мерзко, пакостно и тошнотворно, что-то вполне может пойти вразрез с представлениями о норме, но если это даст шанс на спасение в безвыходной ситуации (тебя самого или тех, кто дорог) – этим стоит воспользоваться. Поляна встретила путников мрачным молчанием и несколькими слетевшимися к падали птицами. Глядя на мертвеца, девушка не ощущала какой-либо жалости, скорее, отвращение и презрение, что было лишь к лучшему. Не стала она и уточнять у Шеду, каким образом он собирается использовать необычную карту, что именно поможет им сыскать верный путь? Может, человек имел талант к магии крови? Монлуа понятия не имела, как та работает, да и вообще терялась в догадках о некоторых вещах, но не спросила. Просто решила довериться.
- Одолжишь нож? – с надеждой спросила она, взглянув на Шеду и понимая, что они потратят слишком много времени на раздевание трупа. Да и с чего бы заморачиваться? Получив во временное пользование искомый инструмент, хищница присела на корточки возле бездыханного тела. Спокойно и весьма профессионально, будто разделывала дичь, распорола ненужную одежду, оголяя бледную спину. Прикрыв глаза на мгновение и вызывая в памяти внешний вид увиденной мельком карты, волчица сделала глубокий вдох и шумно выдохнула, принимаясь за дело. Тонкий аромат неохотно и боязливо проступающей крови неприятно щекотал ноздри, заставив волчицу пару раз непроизвольно фыркнуть. Девушка хмурилась, то и дело морщилась и даже несколько раз крепко выругалась, поставив метку несколько не в том месте. Завершив свою «картину», она поспешила окунуть нож в снег, чтобы смыть оставшуюся кровь, а после выпрямилась и отшагнула от необычной схемы. Волчица как-то виновато взглянула на Шеду:
- Прости, это.. это всё, что я могу. Как это нам поможет, если мы не знаем сами, где находимся? - вздохнула она, протягивая нож и опуская взгляд. Карта вышла не слишком подробная, однако на ней красовалось порядка трёх крупных точек – немногие запомненные охотницей ориентиры, которые – очень ей хотелось верить! – являлись теми самыми схронами.
«Ещё один кошмарный сон в твою копилку, златоокая». 

Покончив с изображением карты, волчица стала тихим наблюдателем, который никоим образом не старался скрыть своё любопытство. Она лишь сделала небольшой шаг назад, чтобы не мешать Шеду. Вместо ответа мужчина вытянул из-за пазухи необычный и не слишком примечательный кристалл, мутно блеснувший одной из граней в свете пасмурного дня. Златоокая чуть склонила голову набок, наблюдая за тем как маленький артефакт (а что же это ещё могло быть, кроме как магическая вещица?) очертил идеальный овал над исчирканной клинком спиной и уткнулся прямиком в конкретную точку чуть выше крестца. Лишь тогда мужчина вновь заговорил. Девушка растерянно посмотрела сначала на «карту», а после на бородача, который предлагал попробовать сыскать нечто полезное, но что в их положении могло быть полезней горсти нормальной еды и возможности немного передохнуть в тепле? Конечно, выбраться, что ныне было довольно проблематично. Притом из-за вульфарки. Но мужчина явно не спешил бросать её на произвол Шиархи.
Однако хищница слушала, вникая в ход мыслей собеседника. Некоторая вкрадчивость, спокойствие и общий тембр голоса были приятны волчьему уху, а потому получение новой информации и переменных было вдвойне увлекательным. Возможности небольшого артефакта казались довольно полезными, отчего Монлуа решила как-нибудь уточнить: чем же занимается её спутник, зачем ему понадобилась такая побрякушка? Ранее её не особо волновал данный вопрос, ведь мир был таков, что людям и иным представителям рас приходилось заниматься чем угодно, лишь бы выжить. Некогда ей хватило того, что мужчина путник и не причастен к похищениям её собратьев, теперь ей хотелось знать больше. Впрочем, она сомневалась, что имеет право лезть человеку в душу. Он протягивал хищнице необычный кристалл, который должен был помочь им выбраться и решить проблему пленников бесчеловечного и кровавого развлечения, а она не могла заткнуть маленькую глупость в своей голове: если она даст спутнику что-то своё по завершению этого «умопомрачительного» приключения... захочет ли Шеду однажды – ну вдруг! - разыскать её? Впрочем, что она могла ему дать? Девушка коротко выдохнула. Нелепость какая!
«Глупая ты, Дарька! На кой мираж сдалось ему искать встречи с малознакомой девкой, которая вечно втягивает его в неприятности?»
Златоокая не могла не признать с сожалением, что тлеющее в груди тепло с удивительной продуктивностью, достойной лучшего применения, рождало странные мысли, присущие разве что глупой девчонке-подростку, а не здравомыслящей женщине-воительнице. Тем временем пауза несколько затягивалась. Сегодня их разговоры в принципе состояли из каких-то странных пауз. Подул ветер, взметнув растрепавшиеся белые пряди в тщетной попытке пробиться сквозь куртку, дабы выцарапать из-под неё спасительное тепло, и в награду всё же стряхнул часть жара с опалённых лёгким смущением щёк. Чего тут думать-то, когда нужно действовать? К своей чести совесть равнодушно молчала, стоило Дарине взять в ладонь предлагаемый артефакт. Она мягко отёрла большим пальцем одну из граней необычного камушка, который предоставлял соблазнительный шанс покончить с этим притоном, пусть не навсегда, но хотя бы временно, пока не соберут подмогу.
- Интересная мысль, только.. – она на мгновение поджала губы, сжимая вещицу, и подняла взгляд на Шеду, в золоте её глаз тонуло мягкое сочувствие и, казалось, крепко укоренившееся беспокойство. – Ты явно устал не меньше моего. Даже если мы выясним местоположение главаря, мы не можем просто так влезть в это осиное гнездо. Это не кучка браконьеров-идиотов, тут всё несколько серьёзней, они нас просто перебьют.
Она запнулась и замерла, будто прислушиваясь к одной ей заслышанному раздражителю, а после продолжила, говоря намного тише:
- Мне бы не хотелось тебя в это вмешивать, но ты, похоже, дам в беде не бросаешь, хотя сейчас-то самое время начать, - хмыкнула девушка таким тоном, что было не понятно – шутит она или говорит совершенно серьёзно.
- Что нужно сделать? Представить этого засранца, вспомнить, пожелать найти? - Хищница сделала шаг к трупу, надеясь, что если они сейчас разыщут точку нахождения главаря, то уже больше сюда не вернутся. С другой стороны, можно было проложить свой путь таким образом, чтобы прийти к одной из крупных точек-схронов, передохнуть, обдумать детали. В принципе, было ясно, что главарь едва ли покидает основной дом. Дарька так же знала, что по ночам, обычно, никто охоту не ведёт, дескать, слишком опасно. Только хорошо бы избавиться от браслета до наступления темноты. Присаживаясь на корточки и вытягивая руку с кристаллом на шнурке, девушка позволила себе короткую зловещую усмешку, скользнувшую по губам. Нынешней ночью лес станет опасней вдвойне.
Долго уговаривать артефакт не пришлось: охотница припомнила наглую морду главного бандита, крепко пожелала его сыскать – чтоб тот подлец стал безудержно икать и подавился насмерть! - и уже через несколько взмахов кристалла соратники знали, в какую сторону двигаться, чтобы оторвать голову виновнику происходящего. Магический камушек уткнулся кончиком прямиком под левую лопатку. Монлуа чуть сощурилась, взглянув на кровавую карту, а после осмотревшись вокруг в попытке сориентироваться. По линии, которая проходила от места положения человека и волчицы до искомой цели, крупных точек не было. Впрочем, одна была не слишком далеко и стояла на одной трети части пути. Где-то слева раздался крик и торжествующий хохот в нескольких десятках шагов, заставивший девушку непроизвольно вздрогнуть и вжать голову в плечи.
- Кому-то не повезло, - констатировала она, выпрямляясь и нервно возвращая кристалл владельцу. Весь вид волчицы говорил о том, что спешить на выручку она не собиралась. Дарька прислушивалась и хмурилась, крылья носа трепетали, потому как волчица тщательно принюхивалась. Попутно она копалась в памяти, старательно накладывая рисованную карту с их положением и конечными целями. Не говоря ни слова, девушка бросила быстрый взгляд на спутника, прижав указательный палец к губам и тем самым призывая к тишине, а затем посмотрела в ту сторону, откуда донёсся крик. Не став медлить, она схватила мужчину за руку и повела за собой, примерно определив нужное им направление и огибая «опасную зону». Сердцем волчица рвалась помочь тому неудачнику, что не смог сбежать от охотника, но умом понимала, что ему уже ничем не поможешь, а ловец может быть довольно опасен. Хищница вела за собой человека, надеясь, что он не ощутит лёгкой дрожи её руки. Похоже, после всего этого ей нужно будет хорошенько выпить.

Похоже, в своём решении не вмешиваться в чужие проблемы парочка была единодушна. Впрочем, до поры до времени, если учитывать сделанный ранее выбор хорошенько наподдать скотам, организовавшим «уморительное» во всех отношениях развлечение. В глубине души, соседствуя со страхом, нервозностью и остатками решимости ворочалась обыденная злость. Она бурлила, пенилась и копилась, отвоёвывая внутри всё больше пространства. Девушка знала, что в бою это чувство может вылиться в слепую ярость, но одёргивать себя не имела возможности, да и не хотела, чего уж там.
Идти необходимо было долго, продираясь сквозь снежные заносы, спотыкаясь о скрытые от глаз коряги, натыкаясь на следы разной степени свежести; в постоянной опасности быть обнаруженными, ранеными, убитыми. Дарька старалась не допускать мыслей о печальном исходе, уже тот факт, что ныне ей удалось обзавестись союзником – верным союзником! – давал большую надежду на удачный исход событий. Но… всегда существовало это маленькое, мерзкое «но», которое крупицей перевешивает чашу весов в самый неподходящий момент. Мыслить позитивно становилось труднее, всё чаще попадались отзвуки борьбы, долетающие то ли с ближайшей поляны, то ли из самых глубин леса. Порой волчица замечала кровь на снегу, что алыми пятнами прожгла себе выемки в сугробах из-за обильного кровотечения. Бежать по снегу несколько часов кряду, даже не тратя силы на лишние разговоры, было тяжело. Они вымотались - это ощущалось. Важность остановок для отдыха девушка признавала и не противилась им, хоть промедление и давалось непросто. Внутри голосили инстинкты, беспокойно вёл себя зверь. Из-за этого девушка частенько ловила себя на том, что кусает губы, прислушиваясь к звукам леса. Она то и дело украдкой бросала взгляды на Шеду, то ли надеясь заразиться его спокойствием, то ли убедиться, что всё это (как минимум, его присутствие) не продолжительная галлюцинация. Всё-таки психика - штука довольно хрупкая, а загнанный в клетку зверь довольно быстро начинает сходить с ума от безысходности. Но тогда было бы довольно странно – почему не дядя? Бородач не жаловался, вообще. Хищнице же было стыдно за ситуацию в целом и себя в частности. Это ощущение немного отрезвляло. Порой в голову лезли нелепые мысли, например, что человек и волчица больше походили на таящихся воришек, пробирающихся мимо опасных ловушек высокого замка, дабы урвать лакомый кусочек сокровищницы или умыкнуть сильный артефакт. Удача им пока благоволила, а это было самым главным и ценным. Дарина надеялась, что схрон охраняется не слишком хорошо, хотя бы потому что обычным жертвам найти его может помочь лишь невероятное везение, а богачам и так выдают хорошую карту. По крайней мере, должны. Хотя у убитого горе-охотника, что преследовал волчицу, такой вещицы почему-то не нашлось. Может, этим умникам тоже устраивают своеобразное испытание на прочность?
«Больные ублюдки», - с глухой ненавистью думала хищница, это тоже придавало сил, пусть и не так много, как хотелось бы. С носа всё ещё то и дело текло, даже не смотря на крепкий морозец. Дарька старалась не шмыгать, дабы не выдать их маленький, опасный и скрытный дуэт раньше времени.

Наконец, когда небо над лесом стало заметно темнеть, а дальние деревья начали всё более походить на слитную стену, они приблизились к своей цели. Засели в ближайших кустах для того, чтобы было намного удобнее разглядеть сам схрон и охрану, которая оказалась даже больше, чем ожидала волчица. Хищница притихла, вглядываясь в сумрачный полумрак. Дарька не любила это время: видно прилично, но даже с её звериным зрением вполне можно было упустить какие-либо важные детали. Однако даже это не помешало ей застыть в немом изумлении, когда она поняла что за тварь стоит возле двух вооружённых людей. Не пёс, не волк... Девушка, словно ища опору и одновременно какую-то поддержку, крепко сжала предплечье Шеду, который в это время осторожно готовился к атаке.
– Орф… это орф, - очень тихо прошептала она. С такой тварью будет непросто справиться, точнее, её-то как раз стоило кончать первой, желательно, неожиданно. Дарька бесшумно и судорожно выдохнула, прекрасно зная, что эти звери отлично чуют волков на приличных расстояниях, а всё потому что имеют с ними родство. Поджав губы и опустив взгляд на снег, девушка стремительно соображала, каким образом им справиться с этой бедой. Сталкиваться с ней в рукопашную лоб в лоб нельзя ни ей, ни Шеду. Дело было как раз в том, что мужчина являлся человеком и ему просто могло не хватить видимости, скорости реакции, ведь орф ещё и жалит ядом. Волчица же тоже была не в лучшей форме. Нет-нет-нет. Арбалет тут был очень кстати.
– Послушай внимательно и не спорь, просто сделай, как скажу, - прошептала девушка, взглянув на человека и склоняясь к нему ближе, - я этих стражей обогну по дуге и привлеку внимание псины, а ты, когда он повернёт обе свои башки в мою сторону, прострели хотя бы одну из арбалета. Иначе мы с ним просто не справимся, это очень опасная тварь, его нужно первым вывести из игры. Можно было бы попробовать твой трюк с воздухом, которым ты когда-то работорговца упокоил, но лучше не стоит, побереги силы. И дай мне, пожалуйста, один из ножей на всякий случай.
Получив в руки клинок и решив впоследствии оставить его у себя подольше, девушка напряжённо взвесила его в руке и удовлетворённо кивнула, после чего выдохнула и, не зная, что ещё сделать, ободряюще, с толикой натянутости улыбнулась брюнету, мол, справятся, всё будет нормально. Впрочем, до конца она не была в этом уверена.
- У дальнего лук, у ближнего клинок, но первый, вроде, имеет ещё нож на поясе. Действуем по обстоятельствам, обо мне не беспокойся – выкручусь, если что, - максимально тихо пробормотала волчица и направилась в обход согласно озвученному плану.
«Слабоумие и отвага. Составить план за пять минут и решить, что он идеально сработает, ну-ну», - фыркала про себя Дарина. Выброс адреналина в кровь позволил телу наполниться дополнительной энергией, а органы чувств тут же начали распознавать ранее ускользавшие оттенки запахов.
«О, Дагон и Шиархи, помогите! Честное слово, одной притащу мешок яблок к алтарю, а второму кусок мяса побольше и эля позабористей!» - подобные мысли позволяли чуть меньше бояться, не сбиваться с намеченной тропки и излишне не шуршать ветками. В определённый момент скрывать своё присутствие оказалось довольно сложно. Орф дёрнул ушами и двинул носом сначала одной головы, а затем и другой. Из груди зверя послышалось глухое, утробное клокотание. Этот звук пробирал Дарьку до самых внутренностей и перетряхивал их. Она слышала его слишком хорошо, она чуяла его запах, который забился тугими пробками в ноздри, в горле стало першить, ладони даже на морозе вспотели. Зверь обернул головы в её сторону и оскалился. Один из охранников усмехнулся, пробормотал что-то вроде «дичь явилась» и жестом притормозил порыв пса броситься в атаку. Охранник, похоже, был туповат – или самоуверен? – и решил проверить заросли самостоятельно.

План был плох. Он не мог называться полноценной стратегией, потому что всему происходящему отводилась роль «удачного стечения обстоятельств»: пёс мог не повернуться, арбалет могло заклинить, в конце концов, под ногами могла разойтись земля. Но Дарина упрямо пробиралась вперёд, чувствуя где-то внутри, глубоко-глубоко, холодный и липкий комок страха. Это крохотное чувство иногда помогало избежать ненужных проблем и неверной оценки противника. Под ногами шуршал снег, как бы охотница ни старалась ступать как можно тише. Оказавшись в нужном месте, волчица ощутила ещё большую тревогу за несовершенство плана, ведь если Шеду промахнётся, то спасти её сможет только очень большая удача. Но всё же она верила в своего союзника, мужчина не давал повода усомниться в нём. Сделав глубокий вдох, как учил дядюшка, хищница постаралась отвлечься от ненужных мыслей и сосредоточиться на главном. Орф. Опасная двухголовая тварь – вот, что было главным. Расползающаяся от него аура ненависти и злости, наливающаяся в уголках пасти пена из слюны говорили сами за себя о намерениях зверя. Охранник, что был с мечом, сделал ещё пару уверенных шагов в её сторону. Монлуа подготовила нож, намереваясь приложить всю доступную силу, чтобы атака оказалась смертельной. Щелчок. Короткий свист болта. И события завертелись в невероятном ритме.
Над поляной разошёлся низкий вой и злой рык. Орф мгновенно встал на задние лапы, окропив кровью снег вокруг себя, тяжело опустившись обратно. Одна из голов тут же стала судорожно захлёбываться кровью, всё ниже склоняясь к земле под тяжестью костей черепа и ослабевающих мышц. Вторая ощерилась в неприятном оскале, утробный рык вырвался из груди, завершившись воинственным лаем. Мечник не дошёл до укрытия Дарины и резко обернулся на шум.
- Фас! – резко скомандовал мужчина, вероятно, надеясь, что животное бросится в сторону стрелка. Но волчий запах был слишком соблазнительным. Взбрыкнув, фыркнув и клацнув зубами, он рванул в сторону кустарника. Дарина к тому времени применила частичную трансформацию на глаза, благодаря чему зрение в полумраке несколько улучшилось. Поднявшись с корточек, она отошла ещё немного вглубь леса, выигрывая для себя простор для манёвра. По телу щедро разливался адреналин, на затылке, как на загривке, ощутимо приподнялись волоски;  волчице оставалось крепче сжимать в руке клинок и не прощёлкать момент. В голове худо-бедно сложился план сражения: необходимо было держаться со стороны мёртвой головы, которая, определённо, должна была стать весомой помехой. Пёс бежал прямо на неё, под шкурой перекатывались тугие мышцы, в разные стороны разлеталась пена из пасти и кровь из раны. Время будто немного замедлилось, остальной мир оказался отрезан. Монула выжидала до последнего, пока не ощутила запах своего противника так, будто он провёл своей шкурой по её носу. Уйдя в сторону и вбок от клыков за мгновение до того как они сжались на её руке, хищница хорошенько ударила ногой зверюгу прямо по лопатке со стороны подбитой глотки, которая продолжала терять кровь. Послышался тихий щелчок сустава, а орф взвыл, ведь ему явно не нравилось подобное неуважение и резкая боль. Под влиянием боевой ярости лёгкая хромота проявилась не сразу, очередной бросок рассвирепевшего зверя стоил девушке оторванного от куртки куска ткани и болезненного удара по ноге крупной лапы. На ткани штанов остались не слишком глубокие следы когтей. Зверь был могуч, а потому его удар оттолкнул волчицу на ближайшее дерево, сбивая тем самым дыхание и боевой ритм. Зажмурив и тут же распахнув золотые глаза, девушка едва успела увернуться от громоздкой челюсти, которая вцепилась в древесную кору, аккурат в том месте, где мгновение назад была грудная клетка девушки. Пёс  оставил на стволе внушительную метку. Хвост с жалом извивался в разные стороны. Хищница же, воспользовавшись мгновением заминки и перехватив поудобнее нож, намеревалась отсечь опасное жало. Однако зверь быстро смекнул намерения жертвы, зашёлся в жутком рёве, пробирающем до самых костей, и с разворота кинулся к златоокой, сбивая её с ног. За шиворот попал снег, а из пасти орфа смердело так, что умереть хотелось очень быстро, если тварь решит жрать добычу живой. Однако Дарине умирать не хотелось вообще, а потому девушка успела сунуть меж зубов псины клинок, когда та пыталась вцепиться своей жертве в горло. Ряд острых зубов в опасной близости от лица внушали натуральный ужас. Оба хищника рычали от усилия и ярости. Силы оказались примерно равны из-за потери крови у животного, и волчица воспользовалась нечестным приёмом, хорошенько зарядив псу второй рукой по глазу, а коленом в брюхо. Орф ошалело раскрыл пасть и немного отстранился. Интуитивно метясь, хищница со всей силы ударила ножом сбоку в череп, пробивая клинком кость и повреждая мозг пса. Четвероногий враг резко хватанул воздух пастью, подавился слюной и рухнул всей своей тушей прямиком на Дарину.
- Твою мать! – выругалась волчица, с возмущением и злостью спихивая с себя тело зверя. Удалось это раза со второго. Выбравшись из-под бездыханного пса, девушка обнаружила, что куртка заляпана слюной и кровью, подозревая, что физиономия её выглядит не лучше. Тяжело дыша и приходя в себя после горячки напряжённого боя, хищница растерянно огляделась. Шеду оставался на поляне один с двумя головорезами, поэтому необходимо было вернуться как можно скорее. Поморщившись, хищница выдернула нож из башки мёртвого зверя. В конце концов, его ещё нужно будет вернуть. Последний раз взглянув на своего бывшего противника, Монлуа тяжело выдохнула и поспешила на поляну. Через несколько шагов она услышала приглушённый вскрик. Внутри всё сжалось от дурного предчувствия, спину будто окатили холодной водой. Она как можно быстрее преодолела оставшееся расстояние и продралась через кустарник, вынырнула из полумрака и замерла на краю поляны настороженная, взъерошенная, осматриваясь и судорожно ища взглядом одного единственного человека. Нашла.
«Живой!» - белкой проскочила радостная мысль, от которой самую малость перехватило дыхание.
В паре шагов от него находился тот самый мечник, он начал медленно подниматься со снега, попутно засовывая руку в карман. Вновь всколыхнулась ярость, хищница уверенным жестом метнула оружие. Никакой жалости. Никаких свидетелей. Через секунду из головы неудачливого охранника торчала рукоять - метать ножи волчица умела. Человек упал на снег, из его кармана вывалился небольшой амулетик. Возможно, он поднимал тревогу, вызывал подкрепление или использовался для телепортации. Волчице, откровенно говоря, в тот момент было совершенно плевать.
- Почти пропустила самое интересное, – с толикой напускного веселья отметила она. – Не ранен? – спросила волчица, подходя ближе и осматривая внимательным взглядом Шеду. Явных повреждений она не видела, и это очень радовало. Дыхание постепенно выравнивалось. В душе же вспыхнуло какое-то странное и иррациональное желание обнять бородача, наверное, потому что они справились, хоть задача и была весьма непростой. К тому же она действительно успела испугаться за этого всё понимающего молчуна.
«О, Дагон, какая же ты сентиментальная, Дарина…»

Преодолевая разделяющее их расстояние, хищница успела бросить настороженный и беглый взгляд по сторонам, надеясь всё же не обнаружить краем глаза предательского блеска подлой стрелы; надеясь не услышать лишних шорохов, принадлежащих незваным гостям. Волчица не была уверена, что на данный момент в состоянии принять ещё один бой. Внимание её привлекло разве что движение Шеду, который выдернул свой клинок из головы мертвеца, привёл в порядок и убрал на место. Монлуа на мгновение показалось, что в сгущающемся мраке вечера лицо мужчины слишком выделяется на общем фоне, будто оно бледнее, нежели прежде. Мотнув головой и сморгнув, она решила, что ей чудится. Или нет, и шевелить ножками стоило поскорей? Усталость накатывала волнами, нога неприятно ныла. Однако выказывать свою слабость, а также мерзкий остаточный страх, вцепившийся в её нервы острыми коготками, она не хотела. Чай, не кисейная барышня. Вроде, не с таким справлялась. Тем не менее, брякнув первое нелепое, что пришло в голову – о чём очень быстро пожалела, - златоокая поймала отголоски эмоций своего соратника, и сердце её тревожно дрогнуло. Этот колючий клубок из волнения, отголосков ужаса и облегчения надо ещё было постараться разобрать. Что случилось? Однако за её простым вопросом не последовало ответа. Вместо этого во взгляде мужчины мелькнуло что-то знакомое, что ранее ей уже приходилось видеть, но она не успела припомнить где и когда, одномоментно оказавшись в крепких объятиях. Крепких и... утешающих? Он что, мысли её читает?!
Сердце замерло на несколько коротких мгновений. Дарина боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть момент. Похоже, девичий испуг после стычки с орфом не шёл ни в какое сравнение с переживаниями мужчины. Она хотела что-то сказать, наверное, извиниться за потраченные нервы, но не решалась и рта открыть, податливо прижавшись лбом к груди спутника и чуть погодя крепко сжимая свои пальцы на ткани чужой куртки. Сердце вновь колотилось, как безумное, но уже по иному поводу. Плечи хищницы мелко дрогнули, из-за чего пришлось болезненно закусить нижнюю губу, чтобы немного привести себя в чувство. Хватало того, что у неё предательски ослабли ноги.
«Если он меня сейчас так же резко и порывисто отпустит, я просто упаду в снег…»
Это был вполне вероятный исход, но мужчина, напротив, не спешил. Горячее шумное дыхание на макушке согревало, а мягкое поглаживание по голове успокаивало, убаюкивало и вызывало желание тихо, по-волчьи, урчать. Страх неохотно отступал, помалу вынимая коготки из измученных нервов, но обещал вернуться позже, не сегодня-завтра, так через недельку во снах. Но это будет потом, а сейчас Дарька зажмурилась, прислушиваясь к ощущениям и окружающему миру, но самое главное – к бойкой дроби чужого сердца. Наверное, хищница могла бы простоять так век. Может, повезёт и, открыв глаза, она окажется где-нибудь в более благоприятном месте? Вот прямо с Шеду? Конечно, глупо и наивно было полагать, что всё это дурной сон, хотя сходство было просто потрясающим. Ненавязчиво пришло воспоминание о том дне, когда дядя нашёл её среди степей, аккурат после битвы с чёрными всадниками - вот, где она видела этот взгляд. Тогда ей повезло меньше: оказалась так глупо ранена и чуть не умерла из-за враждебной магии непонятных созданий. Неужели бородач так сильно испугался за неё? Что он знал об орфах? Или ему хватило одного взгляда на двухголовую тварь, чтобы оценить масштабы опасности? Сегодня Шеду раскрывался для неё удивительным образом, и Монула солгала бы, сказав, что ей подобные открытия не по душе. Наверное, всё же нужно было что-то сказать, утешить как-то словесно, но все перебранные в голове фразы выходили какими-то плоскими, стандартными, пустыми и неоправданно смелыми, что ли. Явственно ощущая тепло исходящее от мужчины и в мельчайших деталях запоминая его запах, она лишь тихо прошептала:
- Всё хорошо.
Прошло ещё какое-то время прежде, чем она ощутила ослабление чужой хватки, и неохотно, но всё же отпрянула, несколько вопросительно заглянув в хмурое лицо.
— Ага, - прозвучал мужской голос, будто пробивший выстроившуюся стену тишины. Дарька так и не поняла: является это ответом на заданный ранее вопрос, согласием с её словами или просто сокрытием возможной неловкости. Уточнять тоже не стала. Зачем? Златоокая, пожалуй, была благодарна и за то, что ладони Шеду на её плечах остались своего рода дополнительной поддержкой, пока хищница окончательно призывала на помощь остатки сил. В конце концов, им необходимо было добраться до схрона, слишком уж много энергии было потрачено на то, чтобы его заполучить.
- Д-да, конечно, - тихий голос не к месту дрогнул, но девушка постаралась скрыть досадную осечку слабой, мягкой полуулыбкой и кивком головы, таким нехитрым образом показывая Шеду, что поняла его мысль. Обыскать трупы они, наверное, и потом смогут. Сейчас стоило разобраться: стоила ли игра свеч? Хищница направилась в сторону землянки, изрядно присыпанной снегом, но имеющей некое подобие козырька над входом. Дарина не забыла мягко - в порыве то ли поддержки, то ли благодарности, - тронуть Шеду за руку чуть выше локтя, проходя мимо. Приблизившись к строению по недавно оставленным охранниками следам, она сделала глубокий вдох и тут же бесшумно выдохнула, закрыв и снова распахнув волчьи глаза. Теплящийся огонёк чувств и эмоций по отношению к спутнику приятно согревал, странно волновал, но был совершенно не вовремя.
«Когда в твоей жизни что-то было вовремя, а?» - Фыркнула на такую простую мысль Дарька. Впрочем, возможно, она заблуждалась, а время на более детальные размышления банально не хотелось тратить. Не сейчас, всё потом. Осторожно подобравшись к землянке, хищница понадеялась, что организаторы не нашли смешным и интересным разложить вокруг схрона пяток-другой больших медвежьих капканов, но проверять не стала и от проложенной тропки не уклонялась, улавливая шорох шагов Шеду за спиной. Взявшись за ручку, девушка попыталась толкнуть дверь или потянуть на себя. Та поддаваться не захотела, лишь слегка натужно скрипнув и подавшись немного внутрь. Вероятно, подмёрзла. Хищница обиженно поджала губы. При условии, что замок вовсе отсутствовал, Дарька рассудила, что местечком данным пользовались не так уж редко, вероятно, в присутствии охранников и под их неусыпным наблюдением. Хотя по количеству снега нельзя была сказать с уверенностью о частоте посещения данного схрона. Вот до чего самоуверенность-то доводила… Монлуа пришлось хорошенько налечь на дверь и толкнуть оную плечом. Наградой стал открывшийся тёмный тамбур, в который хищница практически ввалилась, успев разве что пискнуть напоследок. На порог за неё спиной ссыпалась часть снега с крыши, а дверь неприятно и глухо стукнула о земляную стенку.
- Чтоб тебя короед сожрал, - зло процедила хищница, потирая плечо и с опозданием сообразив, что в данной ситуации вполне можно было попробовать воспользоваться грубой мужской силой. Однако когда ты многие месяцы проводишь в путешествии в одиночку и, как правило, решаешь проблемы самостоятельно, необходимость и сама возможность обратиться к мужчине за помощью – практически исключается, подчас заменяясь собственной сообразительностью и изобретательностью. Коротко оглянувшись – находя взглядом Шеду и улавливая, что за верхушками леса постепенно проявлялись луны, обещая приятный холодный свет, улучшающий обзор, - волчица вздохнула и вновь принялась разглядывать пространство перед собой. Внутри явно было темновато, хотя выбора у парочки практически не имелось.
Вниз вели несколько ступеней. Добротно сделанная лестница, снабжённая перилами с одной стороны, оказалась довольно удобной, если не считать того, что приходилось немного пригибаться при её использовании. Спустившись, хищница бросила осторожный взгляд по сторонам, обнаружив не слишком большое помещение с выложенным из камней очагом в центре, установленным над ним котелком; у стен стояло несколько лавок, на которые заботливо набросали шкур. Вдалеке стоял какой-то ларец, и нечто похожее на стол, под которым можно было найти рядок из поленьев для растопки. В противоположной лавкам стене находилось углубление, возможно, используемое в качестве кладовой или каких-то иных нужд. Едва ли не на ощупь Дарька осторожно прошла вглубь землянки, в которой было несколько теплее, чем на поверхности. Она принюхивалась и тщательно прислушивалась, но следов присутствия каких-либо чужаков не находила. Однако явственно ощущался запах влажности, соломы, земли и сырого дерева.
- Поразительно.. неужели они и впрямь устраивают себе настолько экстремальное развлечение? – задумчиво пробормотала под нос златоокая, замечая, что на столе остались какие-то вещи. Достаточно было подойти ближе, чтобы разобрать знакомый запах сала и горения, вина и старой бумаги. Пара довольно глубоких блюдец, наполовину наполненных растопленным салом, соседствовали рядом с зачарованным огнивом, чуть далее стояло несколько деревянных кружек и разбросанные записи. Нахмурившись, волчица взяла листок поменьше, наскоро скрутила его да запалила с помощью кремня и кресала. Если бы они были обычными, то несколько увлажнившаяся бумага, едва ли быстро загорелась. Поднеся тлеющий кончик к фитильку каганца, Дарька с облегчением выдохнула: помещение озарилось не слишком ярким, но всё же тёплым светом.
- Так куда лучше, - фыркнула хищница, запалив вторую миску с фитилём и взяв его в руки. – Даже и не верится, что мы всё же сюда добрались, - вздохнула она, осматривая помещение в тусклом свете и понимая, что это всё далеко не конец. Но хотя бы передышка. Маленькая, скромная, но такая нужная.
 

Шеду был прав - выбор был невелик. Скорее, имелся свод правил, основным из которых являлось «убей или умри». Впрочем, организаторы делали всё возможное, чтобы встреча с «дичью» приносила «охотникам» как можно меньше хлопот. Все знали, что развлечение было опасным, но гарантии безопасности едва ли не списком выдавались на входе. Однако всё же не стоило тащить в рабство неплохо обученных охотников или разведчиков, или тех, кто привык выживать любой ценой.
Когда мужчина опустился рядом с ларцом, не иначе как желая проверить его содержимое, в Дарьке проснулось любопытство, а потому она подошла к Шеду и склонилась ближе, чтобы осветить каганцем чуть больше пространства. Результат поисков явно расходился с ожиданиями брюнета. Реальность всё ещё была сурова и неуступчива - судя по реакции мужчины, он не нашёл то, что искал, - но оставила ложку мёда в виде различных мешочков с травами и ягодами. Стоило лишь немного встряхнуть их, вынимая из сундука, как через пару мгновений до хищницы добрался тонкий и приятный аромат сушёных плодов и листьев. Сразу вспомнился дом, а в глубине души устало и едва-едва всколыхнулось отчаяние. Что, если она его больше не увидит? Холодок скользнул по позвоночнику. Мысленный вопрос заставил самую малость поёжиться и отвесить себе ментальную оплеуху. Мыслить чуть более позитивно удавалось всё труднее, внимание становилось более рассеянным, нежели обычно, что выражалось в несколько заторможенной реакции волчицы.
«Псиной?»
Она выпрямилась и машинально кивнула на предложение бородача, хотя смысл сказанного далеко не сразу до неё добрался. Получив молчаливое согласие и заглотив какой-то эликсир, мужчина уверенно направился на выход из землянки, теряясь во мраке подступившей ночи. Хищница невольно вздохнула, а затем с досадой посмотрела на браслет.
«Угораздило же его наткнуться на меня в такой момент».
- Будь осторожней…- глухо, в пустоту, наверное, больше как мысль вслух, нежели пожелание, которое обязательно достигнет адресата. Мало пользы в таком напутствии. Ещё было меньше пользы в бездействии, пока Шеду занимался добычей того, что можно съесть. Орфа ей, определённо, ещё не приходилось пробовать, но никакого отвращения или отторжения данная мысль не приносила. В конце концов, в облике волка она даже сырое мясо ест, так чем хуже орф, приготовленный на огне? Пришлось копнуть память в поисках возможной информации, что мясо этих зверей могло быть и непригодно в пищу, но таковой не нашлось. Тем лучше. Запоздало девушка спохватилась о том, что отпускать Шеду одного, наверное, не стоило; по лесу всё ещё могли рыскать оставшиеся «жертвы» или какой-нибудь рьяный «охотник». Внутри всколыхнулась тревога, взгляд вновь уткнулся в тёмные ступеньки. Дарька мотнула головой, понимая, что сейчас небольшое разделение пойдёт на пользу их общему делу, и принимаясь за работу. В голове пришлось выстроить цепочку действий и чётко её придерживаться, стараясь не отвлекаться на лишние мысли, больше похожие на обрывки старых воспоминаний. Волчица постоянно ловила себя на том, что тщательно прислушивается к тишине, останавливается и пытается определить - это она только что шумела или нечто извне? Это сильно влияло на скорость выполнения собственных задач.
«Проклятье...»
Сложить поленья для костра, подоткнуть их бумагой и запалить магическим кресалом оказалось делом несложным. Пока пламя занималось, хищница успела осмотреть ту самую нишу в стене, но была неприятно удивлена наличием разве что некоторого количества кухонной утвари, парочки крепких стальных прутов, назначение которым она придумать сразу не смогла, и пучков трав.
- Они этих охотников голодом морят, что ли? - пробормотала хищница, вынимая то, что могло помочь в приготовлении пищи. Вернувшись к очагу, волчица окинула взглядом помещение, обращая внимание на котелок, в который хорошо бы было набрать снега да растопить, после добавить сухих трав и ягод, чтобы получить ароматный отвар. Эта мысль несколько воодушевила девушку, она даже подхватила котелок за ручку, но неожиданно сверху донеслись отголоски возни, которые заставили сердце хищницы, да и саму её, замереть, сжаться. Заминка, судорожный глоток воздуха и острая, словно игла, мысль о том, что это скорее всего Шеду, тут же выпустила тело из холодных тисков, но не ослабила натянутость нервов. А если нет? Послышались шаги, но Дарька, крепко сжимая в руке металлическую ручку, напряжённо вглядывалась в полумрак. Наверняка, сейчас она походила на загнанного в угол зверя, костяшки пальцев побелели, черты лица заострились, а взгляд сделался холодным.
«Шеду..»
Это был он. Впрочем, кто же ещё? По лицу хищницы пробежала тень недоверия к самой себе и следом отпечаталось смятение. Похоже, напряжение последних нескольких дней давило на нервы слишком сильно, и каждая потенциально опасная ситуация или звук, даже в более-менее спокойных условиях, теперь воспринимались, как возможная угроза.
- Я.. я пойду, наверное, снега наберу, - она по-детски неловко взмахнула котелком, отводя взгляд и самую малость хмурясь. Ей ужасно не нравилось, что она готова вздрогнуть или броситься в бой буквально из-за каждого шороха. Прежде, чем её спутник успел что-либо сказать или сделать, Дарька старательно проскользнула мимо него, считая свой предлог крайне благовидным. Краем глаза она отметила наличие мяса в его руках. Желудок требовательно заворчал, а волчица едва не споткнулась об одну из ступенек.
«О, Дагон, ну за что мне это всё?»

Дарина выскочила наружу точно баюн из табакерки. Будто вне земляных стен сырой и весьма неприветливой хатки её ждало не потрёпанное одеяло снега, а открытый портал в знакомые земли, где над крышами домов, словно стражи, возвышались пики не таких уж далёких, и столь родных грэмских гор. Девушка растерянно огляделась, будто действительно ждала чего-то подобного. Из груди вырвался разочарованный вздох. На такие подарки Судьбы нечего было и рассчитывать. Мир хоть и был наполнен магией, но проблемы не решались по щелчку пальцев.
- О пустом переживаешь, волчица, - пробубнила вульфарка себе под нос, не слишком понимая, что она всё-таки называла пустым: надежду выбраться с наименьшими потерями или беспокойство о том, что Шеду станет насмехаться над её нервозностью, будто других забот нет. Девушка сделала несколько шагов, взглядом намечая наиболее привлекательное место для сбора снега, и уселась прямо в сугроб, принимаясь за работу. Холод хищно кусал пальцы, вместе с тем помогая привести в порядок мысли, которые суетливой комариной стаей вились в голове. У неё не было ни сил, ни желания рассматривать детально каждую, ведь половина была вызвана поселившейся в душе тревожностью, а, значит, они не имели смысла.
- Из всех возможных условий, именно подобные… - бурчала под нос хищница, будто хоть на йоту могла повлиять на такое развитие событий. Конечно, далеко не в таком месте и не при таких обстоятельствах ей бы хотелось вновь встретиться с бородачом, но у Шиархи было весьма специфическое чувство юмора. - Вот же дура невнимательная, - сокрушалась на саму себя волчица, попеременно шмыгая носом и досадливо фырча. Скрип старых петель в ночной тиши не сложно было услышать, а увлечённость процессом способствовала выработке пофигизма и здравого смысла, дабы сразу не зарыться в снег по уши. Впрочем, недостаточного. Дарина вздрогнула, но умолкла, оценивая дело своих покрасневших от холода рук и, осознав, что те действительно замёрзли, тут же встряхнула конечностями, слушая приближающиеся шаги мужчины. Она чуть обернулась и подняла на Шеду ясные глаза, искренне радуясь темноте и тому, что он не углядит раскрасневшегося от смущения лица. В руках у мужчины был молоток, а взгляд тёмных глаз блуждал по округе. Забеспокоился? Она так сильно задержалась на улице? Невольно залюбовавшись профилем спутника, Дарька едва не пропустила мимо ушей предупреждение.
- Я же вульфар, - привычно фыркнув, машинально ответила девушка, пусть её и выдавал малость севший голос и начинающийся насморк. - Если потребуется, могу и на снегу спать. Теоритически.
Она вновь взглянула на котелок и нашла вполне приемлемым то количество снега, что успела в него закинуть. Кончики пальцев нещадно онемели, и по спине невольно пробежал озноб. Чем темнее становилась ночь, тем сильнее охлаждалась округа.
«С такой погодой и сыростью в землянке мы оба имеем все шансы заболеть, если очаг погаснет», - досадливо подумала девушка, поднимаясь с колен и наблюдая за траекторией движения Шеду. Он будто вышел из убежища по очень важному делу и на всякий случай решил проверить её. Скорее всего, так оно и было. Девушка скрываться в спасительное тепло не спешила, увлекшись собственным любопытством и глядя на то, как человек подбирается к тёмной туше зверя, а после вовсе начинает отпиливать белеющую кость. Делал это мужчина достаточно ловко, будто в прошлом был, как минимум, мясником. Однако, удивляться не стоило, ведь брюнет точно так же, как и Дарька, являлся путешественником. Многому приходится научиться, если твоя жизнь напрямую связана с постоянными передвижениями.
«Не лучшее время и место он выбрал для сбора трофеев», - именная такая мысль крутилась в светловолосой озадаченной голове, которая не до конца понимала, да и не могла предугадать, сложившийся в голове Шеду план. Уже подхватив котелок за холодную ручку и подойдя чуть ближе, Монлуа уходить не торопилась. Когда мужчина обернулся, его взгляд вмиг стал несколько растерянным и отчасти смущённым.
- Возможно, кое-что придумал? – это он у неё спрашивал или у себя? Дарина же пару раз вопросительно моргнула, а затем позволила себе лёгкий поддерживающий кивок. Что ж, если придумал, не ей его останавливать, верно? И пусть даже хищница не совсем понимала эту идею, посмотреть на результат ей, несомненно, хотелось.
Он глядела на него - улыбка тронула уголки губ, - затем опустила взгляд на котелок и внезапно спохватилась, будто только сейчас ощущая весь тот вцепившийся в её руки холод.
- Да-да, конечно, - не менее поспешно ответила хищница, словно вспугнутая мышь, ныряя в спасительное тепло норки.
Разведённый огонь действительно немного прогрел помещение, что, несомненно, радовало. Хищница ловко водрузила котелок на крючок над пламенем и языки огня тут же принялись осторожно ощупывать стальное дно. Дарька рассудила, что лучше сначала обзавестись чем-то, что согреет и позволит ненадолго обмануть желудок, пока готовится мясо. Отвар – неплохой вариант. А потому она обернулась к Шеду, решившись всё-таки озвучить вопрос:
- Так зачем тебе... понадобилась кость? – златоокая вопросительно приподняла брови и принялась машинально растирать замёрзшие пальцы. На смену холоду приходило неприятное покалывание и припекание. Пламя недовольно зашелестело, когда по боку котелка скатилась капля конденсата.

В их укрытии стало душновато из-за усилившейся влажности, но волчица решила, что это, пожалуй, малая плата за тепло, которое не ломило кости острыми иглами, как крепчающий на улице морозец. Разумеется, прогреть и просушить эту землянку они не смогут и банально не успеют, а вещи, уже собравшие на себя немалую долю снега, вряд ли к утру полностью избавятся от влаги, если не наберут ещё больше. Дарька чуть поджала губы, слишком поздно осознав этот неприятный факт. Впрочем, в снегу по самые уши они не валялись, если не считать её потасовки с орфом.
«Ничего, как-нибудь справимся», - подумала хищница, внимательно глядя на Шеду, который со всей доступной ему сосредоточенностью принялся пояснять волчице свой план. Дарька осторожно присела на одну из лавок, не без интереса наблюдая за мужчиной: за движением его рук, тела, мимикой и даже тем как он забавно щурится, присматриваясь к тому, насколько тщательно очищена кость. Монлуа всегда была наблюдателем и любила разглядывать собеседников, а тут уже сама Ши-Айза велела, коль сердце не на месте становилось, стоило брюнету обратить на волчицу свой темно-карий взгляд. Она молчаливо ждала, ощущая в глубине души нечто сродни надежде и совершенно не сомневалась в мастерстве спутника, ведь сказал, что умеет отпирать замки, значит, сможет. Вон как ловко кость затачивает, будто каждый день этим занимается!
«Интересно, для чего ему вообще понадобилось это знание? И как часто... он его применяет?»
Наконец, когда подготовительная часть была завершена, а Дарька ощутила, что готова проститься с курткой и остаться в своей плотной рубахе - настолько стало тепло в помещении, - послышался оклик Шеду. Наскоро расстегнув и сняв камзол, хищница оставила его прямиком на скамье. Закатав один из длинных рукавов рубахи, как раз на той руке, где красовался злополучный браслет, девушка сделала несколько шагов к мужчине и безбоязненно, совершенно доверчиво протянула ему свою руку. Шеду стоило отдать должное - он был осторожен и достаточно мягок,  увлеченно и сосредоточенно изучая тонкую полоску браслета, небольшую скважинку, которую предстояло отпереть. Встав поближе к пламени небольшого очага, волчица и человек замерли в молчании: он - чтобы сосредоточиться и справиться с непросто задачей, а она - чтобы не сбивать своего невольного спасителя. Но сердце всё равно непривычно трепетало в груди. Мужчина склонился так низко к руке, что Дарька могла улавливать его горячее дыхание на своей коже, тщательно удерживаясь от соблазна нервно сглотнуть невесть куда пропавшую слюну. Перед её золотистым взглядом маячила темноволосая макушка, и хищнице стоило немалых трудов сдерживать себя, чтобы не коснуться благодарно и нежно чёрных жестких прядей.
«Какое-то безумие, наваждение, - смятенно подняла взгляд на землистый потолок волчица, бесшумно выдыхая и стискивая в кулак свободную руку. - Весна».
Хоть Монлуа несколько отличалась от своих собратьев, но многие присущие вульфарам инстинкты всё еще были в ней достаточно сильны, и они вполне могли принести больше бед, чем пользы, проявляя себя в самый неподходящий момент. Сейчас время было самым неподходящим, хуже не сыскать - о чем твердила себе хищница уже несколько часов кряду. Однако было бы глупо не признаться хотя бы самой себе, что человек действительно будоражит её волчью кровь. Признание есть, но что с ним делать?
Поток сложных и эмоциональных мыслей прервал тихий щелчок и ликующий возглас Шеду, который тут же поднял на Дарьку свои сияющие торжеством глаза и растянул губы в широкой счастливой улыбке. Девушка сначала не могла поверить в происходящее, взгляду мужчины предстало абсолютно удивленно-вытянутое лицо, а потрясённый взгляд метнулся сначала к руке, затем снова к ликующему бородачу, а после вернулся обратно. На коже остался неприятного вида след от браслета: кое-где покрасневшая кожа вовсе была содрана и покрыта небольшой коркой запекшейся крови. Волчица на мгновение замерла, неверяще, пытаясь осознать и принять перемену… Едва касаясь кончиками пальцев иной руки воспаленной кожи, девушка всё более верила своим глазам. Довольно быстро растерянность сменилась незамутненной, искренней радостью, ликованием. Дыхание стало поверхностным, прерывистым, какое бывает, если видишь что-то невероятное и не можешь найти слов, чтобы описать эмоции. Когда эмоции накатывают волной и остаётся только импульс, душевный порыв.
-  Шеду! - Дарина, совершенно не раздумывая, накинулась на мужчину с объятиями, обвив его шею руками и утыкаясь носом в куртку в область ключицы, совершенно игнорируя протянутый мужчиной браслет. - Спасибо-спасибо-спасибо! Боги, мне было так страшно, что из-за этой штуки руку отгрызать придётся, - тихо всхлипнула хищница, с жаром и практически надрывным шепотом произнося эти слова. Ей действительно было страшно всё это время, просто заложенное дядюшкой стремление выживать и справляться с трудностями хоть как-то помогало не думать о дурном. Лишиться руки действительно не хотелось, но, наверное, она бы всё-таки смогла это сделать при необходимости. Свобода - слово, толкающее волков на безумства. Теперь же она держала в объятиях того, кто снова помог ей обрести эту желанную свободу. И, кажется, для нормальных благодарных объятий прошло уже слишком много времени. Они медленно и верно превращались в неприличные, почти интимные. Дарьке, откровенно говоря, было плевать, вот только... Шеду, возможно, это могло быть не по нраву. А потому хищница на мгновение зажмурилась, стиснув клыки, и всё-таки разжала руки, виновато улыбнувшись брюнету, смущенно кашлянув и опуская взгляд, чтобы тыльной стороной ладони наскоро вытереть самую малость увлажнившиеся щеки. Эмоции, мираж бы их побрал!
- Прости, я.. я просто.. просто правда очень рада избавиться от этого проклятого браслета, - выдохнула хищница. - Я.. мне не стоило, нужно держать себя в руках, - нервный смешок сорвался с её губ и она осторожно подняла на Шеду светящийся искренней радостью взгляд. Но были в нём и нежность, и, что самое важное, благодарность. Она благодарно немного сжала его ладонь обеими руками, позволив себе еще одну виноватую улыбку. Негласное извинение за излишние эмоции, о которых она, в общем-то, не жалела, что ясно читалось во взгляде. Она глянула на котелок, в котором постепенно прогревалась вода, и уже появился дымок пара.
- Я принесу трав, и скоро можно будет попить хотя бы отвара, - выпустив руку человека из своих пальцев, волчица быстро направилась к сундуку, не позабыв ещё пару раз обругать себя за прекрасный порыв души. Есть почему-то не хотелось.

Дарина могла лишь удивляться тому, насколько слаженно у них выходило думать, если не одну мысль, то примерно в одном направлении. Будто она не второй раз в жизни видит этого человека, а знакома с ним полсотни лет, половину из которых прожила рядом, потому как его дом стоял по соседству. Но это было не так, конечно. По сути, она мало что знала о Шеду вообще, даже фамилии его никогда не слышала да и имелась ли она у него? Дарька знавала представителей рода человеческого, которые любили вовсе выдумывать имена или же откликаться на звучные прозвища, будто не людьми являлись, а псами какими-то. Впрочем, её-то отец тоже когда-то нарёк не менее звучно - «Белая», будто ещё сильнее хотел надавить на неё, напомнить, кому она обязана своим «преображением» в частности и существованием в целом. Возможно, ему бы это рано или поздно удалось, но в жизни волчицы был ещё дядя - её поддержка, опора и защита.
Сейчас  же именно Шеду оказался той самой поддержкой, которой девушке не хватало. Они так давно не виделись, но будто расстались на прошлой неделе. Как же так выходит? Она была готова делиться с ним радостью, бедами, мыслями - всем. Почему-то доверие к этому человеку лишь множилось.
- Зелье? - удивленно пробормотала под нос хищница, больше улавливая отголосок фразы, сказанной мужчиной, потому как в ушах неприлично шумела вскипевшая от объятий кровь. В какой-то момент ей казалось, что сердце выпрыгнет прямиком через глотку, если не стиснуть покрепче зубы и усилием воли не заставить его остаться на месте. Однако аккуратность тёплых, пусть и грубых ладоней, всё ещё ощущалась на коже девичьих рук. Какое-то странное, но невообразимо приятное чувство, выписывающие в голове совсем уж ненужные образы.
«Проклятая весна».
Вообще, ситуация складывалась такая, что абсолютно всё можно было без зазрения совести спихнуть на цветущее время года. Вот только у Монлуа той совести было слишком много, а ещё в приличном количестве банального самоуважения. Поэтому пока её соратник копался в сумке, звеня и шурша всем, что попадалось ему в руки, девушка, принюхавшись к различным травкам, примерно определила, какие из них будут наиболее удачно сочетаться, оказавшись в одном котелке. Прихватив с собою пару кружек и ссыпав свою ношу в виде трав в хорошенько прогревшуюся воду - пузырьки, собирающиеся на дне, недвусмысленно на это намекали - она удовлетворённо выдохнула, ощущая возвращающееся в душу спокойствие. Хорошо без браслета. Гораздо спокойней, чем с ним. Или же это влияние её бородатого окружения?
— У меня тут зелье, - она резко обернулась на голос, будто только его и ждала. Несколько удивлённо вскинутые брови, возможно, заставили мужчину поспешно объяснять, что это вообще за зелье такое и почему оно должно быть важным и нужным в данный момент. Дарина пару раз озадаченно моргнула.
- Ах это, - нервный смешок сорвался с её губ и девушка, так по-детски, поспешила спрятать свою руку за спину, уцепившись за неё второй ладонью чуть выше ссадин. - Брось, Шеду, я же вульвар. На мне все, как на собаке заживает, - мягкая улыбка солнечным зайчиком скользнула по лицу. - Тебе оно в пути, наверняка, будет нужнее. Или чуть позже, когда нам придётся надрать задницы этим зверям, - она чуть сморщила нос, намекая на организаторов этого кровавого развлечения. Конечно, Дарина не хотела, чтобы кого-то ранили, но ситуации бывают до ужаса непредсказуемыми. - Это зелье может спасти жизнь одному из нас, - проникновенно закончила хищница, понимая, что даже если слегка попробовать обработать её повреждения - там ещё останется достаточно. Однако Шеду и без того много для неё сделал. Пусть у него останется хотя бы ещё этот шанс на то, чтобы выйти сухим из данной опасной передряги. На короткое время воцарилась пауза.
В котелке вскипела вода, а по логову стал распространяться приятный и весьма притягательный аромат трав. Златоокая невольно принюхивалась к этому запаху, вспоминая дом. Может, теперь этот сбор будет напоминать ей о Шеду? Вообще, им повезло, что в землянке имелось несколько довольно глубоких глиняных и деревянных кружек, которые вполне сгодятся для того, чтобы зачерпнуть напиток прямиком из котелка. Что волчица ловко и проделала, в свою очередь протягивая бородачу дымящийся в деревянный ёмкости напиток.
- Ты и так сегодня чудо сотворил, оставь это маленькое чудо для себя, - златоокая подмигнула Шеду и сделала глоток из своей кружки. Горячее питьё тут же приятно упало в желудок, оставляя на языке терпкий, горьковатый привкус трав и согревая и без того разгорячённое тело. Всё равно это тепло было особенным, приятным и нужным. Вероятно, им всё же стоило заняться мясом.
«Пойти, что ли, прутьев наломать? На чём мы это всё жарить-то будем?»
- А .. где ты научился так ловко вскрывать замки?

Похоже, они друг друга стоили. Это Дарина поняла аккурат в тот момент, когда ощутила, что на запястье выливается то самое зелье, от которого она так благородно отказалась. Только лишь благодаря личной дисциплине и контролю условных рефлексов, девушка не опрокинула в испуге и от неожиданности дымящуюся кружку прямо на Шеду. Скрипнув зубами, хищница раздосадовано оскалилась, а после возмущённо и хмуро уставилась на бородача. Притом возмущение её было не из-за того, что он не прислушался к её мнению, а именно из-за возможных неприятных последствий. Мужчина явно действовал по велению внезапного импульса.
- Упрямец, - фыркнула хищница, - но.. спасибо, - уже чуть более примирительно буркнула она, чтобы через мгновение подавить непрошеный смешок, стоило брюнету зашипеть из-за расторопного глотка слишком горячего отвара.
«Вот именно поэтому женщины живут дольше мужчин», - мелькнула в светловолосой голове уже смягчившаяся и практически по-матерински нежная мысль, пока её спутник сунул нос в котелок.
Это было не злорадство, скорее, её позабавила рассыпавшаяся в хлам хмурая уверенность, которую то и дело старательно излучал мужчина. Шеду был неразговорчивым, может, в чем-то грубым, но удивительно живым и запоминающимся в мелочах и деталях. В нем было порядком хорошего и правильного, пусть даже он старательно в себе это отрицал и старался не замечать. Она невольно тихо вздохнула, окинула взглядом их теплое убежище и устало ненадолго присела на ближайшую лавку. Неприятно, где-то в глубине, поднывало колено той ноги, по которой со всей доступной силой и яростью ударила псина. Дарька же надеялась, что поутру не станет хромать, став неудобной обузой. Она сцедила в кулак невольный зевок, когда мужчина вновь обратился к ней со своевременным и логичным  вопросом. Одной водой сыт не будешь.
- Мне кажется, что твоя идея - отличная, - честно и без долгих раздумий ответила девушка. Ей почему-то эта гениальная мысль совершенно не пришла в голову. Сварить мясо. Чего уж проще! И бульон будет наваристый. Да и, сказать по правде, она уже была готова уютно свернуться на одной из лавок и уснуть. Голод давно не ощущался большой проблемой, он был привычен и сопровождал хищницу долгое время, просто с разной степенью ворчания недовольного желудка. Златоокая посмотрела на свою кисть и, отставив ненадолго кружку, стёрла с локтя и части руки оставшееся зелье, мягко втерев оное в нужное место. Лекарство приятно снимало зуд, пахло травами. А всплеск эмоций, сложный бой, тепло снаружи, проникшее с отваром внутрь, делали своё дело, превращая Дарину из хищного опасного зверя в кисель. Она даже не находила в душе стыда за подобную слабость, ощущая себя в безопасности впервые за долгое время. Однако сложить все заботы на плечи мужчины девушка не хотела - вряд ли он был в лучшем состоянии, - а потому наскоро допила отвар, потерла лицо руками и постаралась как можно более бодро подняться со скамьи. Вроде, вышло.
- Давай-ка доберём кружками оставшийся отвар, чтоб добру уж не пропадать, - задумчиво протянула хищница. - Принесешь снега? А я пока мясо нарежу, - нехитро распределила обязанности Дарька, будто ей кто-то выдал право командовать процессом. - Так дело пойдёт быстрее, - на всякий случай уточнила волчица и зачерпнула ещё дымящегося варева в кружку, оставив часть для своего спутника. Она уже наскоро прикинула, что отрезы ткани или шкуры вполне можно было использовать для того, чтобы взять в руки горячий котелок, и девушка не сомневалась, что бородач с такой задачей справится. Сама же она взяла подмеченный ранее нож и принялась отрезать куски мяса от принесённой лапы. Процесс занимал её всю. В голове было непривычно пусто. Единственное, что девушка старалась там держать, так это установку нарезать мясо не очень толстыми пластами, чтобы оно быстрее сварилось.

Управились довольно быстро, несмотря на общий фон усталости. Уже через полчаса котелок вновь грузно нависал над огнём, в который предусмотрительно были подкинуты поленья. Из-за старательно согревающего металл огня стремительно оттаял снег, и в воду заботливо было закинуто мясо с грибами и парой трав для вкуса и аромата. Оставалось ждать. Златоокая присела на скамью, отчаянно борясь с желанием прикорнуть, и похлопала ладонью рядом с собой, негласно приглашая своего спасителя присесть рядом. Может, им стоило вернуться к разговору? И время пройдёт быстрее, и не уснут.
- Шеду.. а.. - она запнулась, решив, что может и не стоит сейчас настаивать на том, чтобы мужчина всё же ответил на заданные ранее вопросы. Он так ловко пытался избежать разговора о своих навыках, будто боялся, что это отпугнёт и отвратит её желание с ним общаться. Видимо, было что скрывать. Монлуа это не пришлось по душе, но она уважала право человека на свои тайны и скелетов, которые каждый прячет в душе. Поэтому она наскоро скроила иной вопрос: - А кто такой Табахи?
Златоокая отчётливо запомнила, как вскользь о нем проговорился бородач, когда убеждал её в своей невосприимчивости к лёгким ранениям.