-----------> Лес призраков

Ольшин довольно громко и невежливо хмыкнул, вкладывая в этот звук все, что мог бы выразить длинной и прочувствованной речью, полной сарказма и обидных прозвищ - если бы не было так лень. Юный граф слишком хотел спать, сползая по конской шее и цепляясь за гриву ослабевшими пальцами. Он и так с огромным трудом удерживал глаза открытыми - и в основном для того, чтобы ничего не упустить. Интересно, до этого песьего недоделка хоть сейчас дошло, что этот троблинг вообще посторонний и мог их обоих прибить? Большая удача, что он такой мирный... и добрый... и вообще...
Граф кое-как отлепился от лошади и спустился на землю, качнулся, будто пьяный, и заставил себя выпрямиться, шире распахивая глаза. Еще не хватало, чтобы недопесок понял, как уморился человек за время этой хм.. "прогулки". Судя по недовольству стражника и отмазкам Тэларана, их ждал нехилый разнос от дяди Рихарда, но за что? "Я ж ничего с этим его наследничком не сделал!" Ольшин покосился на троблинга. Того оставляли при замке - и ладно, большего он все равно не мог ни сделать, ни требовать. Поэтому постояв для приличия еще полминуты и стащив с седла откровенно спящего питомца, парень нетвердой походкой отправился отдыхать, чувствуя себя героем. Да, и надо будет не забыть, что в лесу были жуткие призраки... белые.. под кустами... и жуткие монстры, вылазящие из кустов... и живые корни, лезущие под ноги, чтобы пустить кувырком неосторожного путника... Это ну... если спросят...

-------------> Комната Ольшина

-----------> Обитель Призраков
Войдя во двор, троблинг начал с интересом осматриваться. Сколько он уже замков повидал и сколько еще предстоит увидеть. Все они были похожи друг на друга и в тоже время неуловимо отличались. Великану всегда казалось, что те дома, в которых прожило не одно поколение, обретают душу. Не то самосознание, как у разумных рас или животных, а простое ощущение, что тут есть кто-то помимо. Вот и сейчас троблингу казалось, что замок недоброжелательно разглядывает путника из окон бойниц, будто ожидая, что он начнет тут все крушить.  Это было совсем не удивительно для замка, с названием «Страж» и Аварт мысленно поклонился этому строению, затем переключился на разумных.
- Хорошо. Представишь.
Троблинг кивнул волчонку. Главной информацией из всего произошедшего разговора, между обитателями замка, было для великана то, что он сможет отоспаться и наконец-таки отмыться. То, что парень грязен и вонюч доказал слуга, что пришел, повздыхал и принял ношу под названием «Обустройство троблинга» на себя.
Взяв свои пожитки с лошади одной рукой, вспомнил о том, что до сих пор держит на плече сундук. Найдя взглядом только «Тэла», как назвал мальчика охранник, троблинг опустил перед ним сундук и вытащил из него лук. Это была единственная вещь, которую точно отдали путнику, на остальные он не претендовал.
- Сундук ваш.
Кивнув мальчику, высокий нелюдь отправился вслед за молодым слугой до комнаты. Всю недолгую дорогу они молчали. Стены замка перестали давить на гостя, но в воздухе витала настороженность. К такому кочевник привык, он знал, что если он здесь останется, то через некоторое время стены замка перестанут казаться такими чужими и незнакомыми. Замок примет его.
Войдя в комнату, троблинг послушно слушал только до того момента, как ему показали ванную комнату. Сразу все зачесалось, в нос ударил запах немытого и грязного тела, отчего парень скривился и, увидев, что мальчик скрылся из виду, оставил мешок рядом с дверью в ванну и направился к вожделенной цели, попутно снимая с себя все вещи, решив их потом выбросить.
То, что сами ванны не шли ни в какое сравнение с озером, Аварта уже перестало волновать после первого года скитаний. Ему доводилось мыться даже в бочках, в которых приходилось стоять навытяжку и то, половину тела можно было только ополаскивать ковшиком. Здесь же, была горячая вода, душ,  место, где можно спокойно лечь и расслабиться и тебя полностью скроет водой. Уставшему и грязному троблингу было большего и не надо.
Захватив с полки шампунь, явно пахнущий травами, парень сел на край своеобразного маленького бассейна, поставив бутылочку радом, и опустился в воду с головой. Для этого ему пришлось согнуться в три погибели, но ему было необходимо ощутить, как вода принимает его в свои объятья, как исчезают все звуки, как его буквально отрезают от остального мира.  Это было чувство, которое и красноречивый альв бы не смог описать, а простой троблинг даже не пытался. Он просто наслаждался две с половиной минуты, пока у него не кончился воздух. Обладая нехилым ростом, ему было достаточно просто сесть, чтобы по ключицы находиться на поверхности. Глубоко вздохнув носом, парень не открывая глаз, ощущал, как капельки воды текут по его лицу вниз, а грязные волосы неприятно липнут к лицу.  Сначала помыться. Вставать не хотелось, но и мыться в воде было бы глупейшим занятием, поэтому парень сел, обратно на край, оставляя ноги в воде, и потянулся к шампуню.  Мыля голову, он пытался опознать, чем пахнет шампунь, но, никогда не увлекавшись травами, для него это было непосильной задачей и минут через пять он это дело бросил. По быстрому намылив тело пеной от шампуня, троблинг спустился обратно в воду и встал под душ, при этом быстро разобравшись, где нажать и повернуть, чтоб полилась вода. Когда дело касалось водных процедур, он был на редкость сообразителен. Закрыв глаза, гость замка стал медленно, будто перебирая каждую прядь волос, смывать шампунь с головы, потом смыл оставшуюся пену с тела и застыл, наслаждаясь маленьким водопадом.
Через некоторое время он услышал, как кто-то заходит в комнату. Выключив воду, что шумела и не давала ничего четко разобрать, он прислушался. За дверью кто-то чем-то звенел и через несколько секунд троблинг почуял запах съестного.  В памяти у купающегося всплыли обрывки фраз, где мальчик что-то говорил о еде. Расставив, человек ушел, а нелюдь не спешил выбираться из ванны. Подождав пока уйдет вся пена, он сел и оперся спиной на стенку маленького бассейна и, закрыв глаза, расслабляясь, незаметно заснул.
Проснулся он от того, что организм требовал еды, лучше в большом количестве, но это как получится. С неохотой, он встал, потянулся и вылез из ванны, расплескивая воду и оставляя за собой небольшие лужицы, подошел к шкафчику, где видел полотенце. Чуть обтерпевшись, он повязал белое (почему-то разумные любили именно этот цвет) полотенце на бедрах и направился в комнату, к столу с уже остывшей едой.
Служанка, пришедшая за грязной посудой, застала парня сидящего на кровати, скрестив ноги, и доедавшего последний мясной пирог. Понятное дело, что полотенце прикрывало самую пикантную часть парня, но девушка, увидев такую картину, вся покраснела, пискнула что-то на подобии «варвар» и молниеносно собрав посуду, испарилась за дверью.
Дожевывая, троблинг пожал плечами и потянулся к мешку,  который по мере трапезы перетащил поближе к кровати. Достав оттуда новую рубашку, нижнее белье и черные штаны из плотной ткани,  одел это все на себя и пошел обратно во двор. Спать уже не хотелось, а что делать в комнате, кроме этого, путешественник не знал.
Каменные стены замка источали холод и будто нашептывали слова дальнейшего пути, но уже много раз проходивший подобное, лишь хмыкнул и вышел на улицу. Стражники были не очень рады появлению троблинга, но не погнали обратно в дом, а предложили обойти территорию замка снаружи, раз ему так неймется и не спиться ночью, и то будет какая-то польза. Аварт не возмущался, лишь кивнув, вышел за ворота, даже не думая о том, что обратно его могут и не пустить.

--------------------> Северный тракт

Табири несколько удивился, услышав довольно грубый отзыв о своем спасителе и себе самом. Нет, он действительно сейчас выглядел не лучшим образом, но так откровенно оскорблять незнакомца, который попал в беду... Слепой покачал головой:
- Я думаю, он сам меня скоро найдет. У него очень хорошее чутье на меня... - он сдержанно улыбнулся, кланяясь стражнику и не замечая, как светлые пряди концами метут по грязи. Он не считал зазорным лишний раз проявить вежливость, да и дразнить лишний раз дурака не хотелось. Умный бы знал о пользе держания языка за зубами. А в том, что у зубоскала из рук выпало копье, обдав брызгами из ближайшей лужи, его заслуги не было.
Табири лишь немного уравновесил положение. Уравновесил справедливость. Грязные слова - грязные потеки. И как и стражнику сейчас, богу хотелось поскорее омыться, соскрести с себя воспоминания об этом дне, тоску и печаль. Но он здорово сомневался, что эта тоска пройдет сама по себе. Для этого нужно было найти Тианнана...
Слепой вздохнул, кланяясь и юноше:
- Я очень хотел бы омыться. Не уверен, что ради меня стоит беспокоить лорда, я лишь странник, однако господину, вероятно, видней. Я бесконечно благодарен вам за все, что вы для меня сделали... - он запнулся о порог купальни и оперся рукой на стену. Вздохнул, выпрямился, поворачивая лицо туда, откуда исходило тепло. - Я действительно весьма продрог...

Табири, уже было опустивший горящие ступни в обжигающую воду, замер. Ветер донес до него звуки музыки. Такие легкие, светлые и знакомые, что слепой рискнул сделать резкое движение, выбираясь из купальни. Поскользнулся, упал на колено, ушибаясь, но все равно тяжело поднялся. Он успел снять тяжелые верхние одежды, украшенные вышивкой и бисером, оставаясь в одной тонкой нижней рубашке, но и та успела промокнуть по подолу. С мокрых волос вслед стекали ручейки, превращая одежды в тряпку. Словно он опять попал под дождь, как тогда, в саду матери...
Слепой скрыл мягкую улыбку, спеша на звук, как только мог, вытягивая руки и шлепая босыми ступнями по холодному полу. У него была хорошая память, только поэтому он нашел выход из купальни. А вот дальше... Слуги, должно быть, страшно удивлялись, видя, как он неуверенно ковыляет мелкими шагами, придерживаясь пальцами за стену и оставляя мокрые следы за собой. Впрочем, кто-то остановился, сердобольно спросил:
- Куда вы так спешите? Вам нужна помощь?
Табири ненавидел чувствовать себя беспомощным. Он не хотел ждать, он не хотел ковылять вслед за кем-то...
Он мог призвать змей, но здесь, в замке, их сразу же перебьют. И все же к своему Тиа он должен был придти сам, чего бы это не стоило. Потому юноша лишь качнул головой в ответ:
- Я иду на музыку. Благодарю вас, но я сумею справиться, - он поклонился и торопливо продолжил путь, споткнулся обо что-то и оперся о косяк, чтобы не упасть, вдруг оказываясь на крыльце гостеприимного замка. Отсюда музыка была слышна еще лучше.
Слепой бог улыбнулся, протянул ладонь куда-то вперед:
- Тианнан... Ты пришел ко мне...

Слепой ответил не сразу, наконец позволяя себе расслабиться, отпустить контроль и упасть, прижаться к родному теплу и запоздало обнаруживая, что успел замерзнуть. Жара жарой, но мокрая тонкая рубашка холодила и без того непомерно чувствительную кожу, потому он зарылся лицом, прижался всем телом к своему совершенному барду, пытаясь согреться и совладать с собой. Все его существо сейчас бурно радовалось, стремилось к желаннейшему из прекраснейших, тянулось к нему... Но нет.
Привычка сдерживаться не позволила ему выражать переполнившее его счастья иначе, чем цепляясь за одежду приникать все ближе. О любопытных стражниках и слугах Табири напрочь забыл, он забыл где он и что он, имело значение лишь одно - Тианнан нашелся! И даже что-то спрашивает...
Слепой неохотно вынырнул из прохладно-нежной ткани, пропитанной запахом его совершенного барда, прислушиваясь к мелодике родного голоса, с трудом составляя звуки в слова и осознавая, чего же тот хочет. Самому Справедливости сейчас хотелось так и остаться еще на пару часов, но кажется, место и время было выбрано не лучшее. Не трогать же смертных сейчас из-за мелкого эгоистичного желания покоя и любви?
- Нет, Тианнан. Меня никто не обижал, более того, добрый здешний юноша помог мне подняться и проводил в замок, только поэтому я здесь. Как я скучал, совершенный мой. Как же я скучал... - он покачал головой, чувствуя, что мокрые пряди упали на лицо, прилипли к губам, но это было неважно, совершенно неважно.
Бог Искусства как всегда думал иначе. Он подхватил его за талию и куда-то повел. Табири покорно последовал за ним, выдохнул:
- Тиа, если хочешь, я могу принять свой истинный облик.

-------------------------> Купальни

Отредактировано Табири (29.11.2013 21:59)

Начало игры
***********

Некрупный чёрный харрек, хлопая крыльями, приземлился на крыше кузницы и громко и противно заверещал, словно звал кого-то. Стоящий поблизости стражник скривился, выругался и проворчал:
- Надоедливая мелкая тварь!
Та, что пряталась под личиной этой надоедливой твари, знала, что у субъекта был собственный ручной харрек. Она всё-всё знала об этом мальчишке. Кроме одного. Того, ради чего она и покинула своё уютное логово, самолично отправившись к гхыру на рога, без какой-либо охраны или подмоги. Гильдия бы ей не помогла. Если контакт выдаёт себя, целесообразнее перерезать этот контакт. Вернее, его горло. Квиллан Аса-Фадири за все её заслуги дали шанс. Срок, за который она выяснит, что известно о ней этому субъекту, и насколько это опасно для остальных. Потому что просто так ни за чью голову награду в восемьдесят золотых не назначают. Даже если ты баснословно богат, это всё равно чересчур. Это дурно пахло. Точнее, смердело на весь Айлей.
У Квиллан было несколько вариантов. Субъект или слишком много знал, или хотел лично с ней пообщаться. Иначе как объяснить столь подробные приметы в объявлении? Альвийка даже встретила желающего получить награду. Глупец. Никто никогда не заплатит столько за чью-то голову. Графёныш убрал бы исполнителя при встрече.
Объявления о награде, а точнее, такая их разновидность, как объявления от частных лиц, никогда не были настоящей работой. Это всегда было или сообщение, или способ устранения мешающей кому-то личности, или ещё какая-нибудь дурацкая ловушка. Наивные дурачки, покупавшиеся на обычно внушительную награду, получали свой первый и, зачастую, последний профессиональный урок.
"Интересно, что нужно этому юнцу," размышляла Квиллан по дороге в Страж Степей. "Вот встречу его, и посмотрим, что тут за подвох." Но чтобы встретить, сперва нужно было его выманить. И убийца в обличье харрека снова издала призывный клич, благо у этих тварей как раз был период спаривания. Вроде бы у мальчишки был харрек-самец... Даже если и нет, зверёк прилетит поглядеть на сородича.

"Ага, вот и он. Нарывается, мелкий прохвост," подумала убийца, раздувая ноздри. Сущность харрека овладела Квиллан. Она раскрыла довольно большие по сравнению с телом крылья, вздыбила чешуйки, приподнялась и угрожающе взвизгнула. Раскачиваясь из стороны в сторону, она не забывала поглядывать вниз. Вот, так и есть: прибежал хозяин харрека. Совсем ещё мальчик, белые волосы, фиолетовые глаза, тонкие черты лица. Заметно, что благородных кровей. Графёныш.
- Снурри! Лети ко мне! Снурри, смотри, чего есть! Вкусненькое!
Печеньку достал. Над разбойницей снова возобладала сущность ящерки. Ей так захотелось слететь вниз и выхватить лакомство из рук человека... Но тут был её шипящий сородич, с которым нужно было разобраться за все его дерзости...
Что это с ней? Она не харрек, она альв. Убийца, воровка, связная лейанского отделения гильдии, и притом сейчас она по самые кончики длинных ушей в неприятностях. Чёрный харрек сложил крылья, встряхнулся, припал к крыше, развернул узенькую голову и посмотрел на сородича одним глазом. Субъект побежал-таки за своим любимцем. Тут полно стражи и лишних глаз. Нужно заманить мальчика в какое-нибудь укромное местечко. Квиллан лихорадочно размышляла. Чёрный харрек, тихонько ворча, начал бочком обходить фиалкового, а затем с быстротой молнии метнулся вниз, выхватил печеньице из рук человека, заметался над двором, приглушенно вереща и хлопая крыльями, а потом устремился в тёмный закуток за каким-то складом. Квиллан ещё перед прыжком начала высвобождать энергию из Камня Превращения. На ходу это делать было, мягко говоря, не удобно, и потом на теле останутся следы, но нужно было превратиться как можно скорее. Выбранное убийцей местечко было не видно стражам, стоявшим у ворот, и она надеялась, что сможет юркнуть в тень и уйти от преследования, если вдруг всё сорвётся. Слишком уж много тут было народу.

Спрятавшись за стеной, Квиллан почувствовала, как Камень вновь изменяет её тело. Маленький чёрный харрек резко увеличился в размерах, превратившись в худую альвийку с длинной черной гривой за плечами, которая сразу же метнулась в тень, прижавшись спиной к стене склада. Нехорошо всё-таки было меняться на ходу. Так всегда что-нибудь ломается. На этот раз убийце повезло: пострадало не её тело, а остатки тела Эллинии, заключённые в Камне Превращения. Там и так оставалось всего ничего... Но она вполне могла побыть и в подлинном обличье, хоть оно и маленько страшное.
Фиолетовый харрек, всё это время летевший за ней, и не подумал останавливаться, заметив, что цель несколько изменилась и существенно увеличилась в размере. Шипящая разъярённая ящерка накинулась было на Квиллан, но та отмахнулась от зверька, спутав его крылья магией хаоса. На полном ходу харрек шлёпнулся на землю и по инерции прокатился по ней метр-другой. Быстрым взглядом разбойница оценила его состояние: вроде жив и ничего не сломал. Убивать зверька не было нужды. За него не уплачено. А вот и мальчишка. Быстрее, чем она и сама могла опомниться, разбойница переместилась за спину к субъекту, крепко зажала ему рот рукой и приставила к горлу остриё кинжала.
- Молчи. Пискнешь или дёрнешься, и сам знаешь, что будет.
Убийца быстро оглянулась. Вроде никто их не видит. Она склонилась ближе к его уху.
- Сейчас я уберу руку, ты не будешь звать на помощь и ответишь мне на пару вопросов, и меня тут нет, хорошо? Кивни, если ты меня понял.

Отредактировано Квиллан Аса-Фадири (22.08.2014 08:43)

"Правильно," одобрила Квиллан. Субъект послушно выполнял требования "сумасшедшего с ножом", а значит, в его голове имелись мозги. И сориентировался он быстро, следовательно, умение действовать в чрезвычайных ситуациях тоже присутствовало. Мальчик станет славным правителем. Если доживёт до вечера. Впрочем, сейчас у него были все шансы дожить...
Квиллан никогда не действовала днём и никогда не болтала во время работы. Работа её проста: пришёл, нашёл, сделал и гуляй. Воровать информацию было сложнее всего. Нужно было подобраться к её носителю и привести очень убедительные аргументы, чтобы разговорить. Да и подобраться нужно было в подходящий момент. Ночь, например, была в данном случае неподходящей. Наверняка по ночам тут в несколько раз больше стражи. Особенно внутри. Квиллан знала, что графёныш тут прятался, и это всё усугубляло. Особенно ту часть с охраной. Ситуация была совершенно не типичная, и убийце пришлось действовать не так, как она привыкла. И прежде всего пришлось представиться. "Надеюсь, малыш перестанет дрожать, когда мы немного проясним ситуацию," подумала альвийка, ещё раз судорожно оглядываясь по сторонам. Ах, если бы она сейчас могла переместиться в какое-нибудь тихое и укромное местечко!
- Я - Квиллан Аса-Фадири. От твоего имени на меня поступил заказ ценой в восемьдесят золотых. - Квиллан решила, что дальше он уж сам знает эту историю. - Ну, чего тебе от меня надо, я слушаю тебя.
Убийца отняла руку от рта мальчишки, но кинжал продолжал красноречиво упираться парню в кадык. Убежать он бы никуда не смог, но на всякий случай альвийка крепко обхватила его свободной рукой. Не факт, что она могла бы его так удержать. Без ножа, то есть. Графёныш вроде бы совсем ещё дитя, но противостояла-то ему совершеннейшая дряхлая развалина.
Убивать смышлёного паренька не хотелось вовсе. Хотя могло дойти и до этого. "Давай, спой мне мою любимую песенку. И обойдёмся без танцев."

Квиллан прошипела очень нехорошее ругательное слово. "Сдали, с потрохами продали, гхыровы отродья!" возмущалась убийца. Потому что никакие следователи не смогли бы узнать имя исполнителя. Никакие следователи не смогли бы узнать имя ни одного из гильдейских исполнителей. А значит, кто-то из знающих разболтал. Квиллан снова начала лихорадочно размышлять. Или кого-то в Таргоро подкупили, и, вполне возможно, не самого знающего, а кого-то, кто его знал. Или кто-то в гильдии настроен лично против неё. Если второе, то всё это было бессмысленно. Её устранят. Предпочтительнее всё же первое. Но в любом случае прольётся много крови. Убийца скрипнула зубами. Не её!
Альвийка жутко разозлилась и едва контролировала себя в этот момент. Нужно было успокоиться. Перестать так сильно тыкать ножиком в горло мальчику. Подумать о ползущем куда-то фиалковом харреке, который наверняка в беде куда послушнее, чем в мирное время. Глубокий вдох и выдох. Квиллан прикрыла глаза. Работа. Нужно думать о работе. "Мы всё-таки профессионалы."
О чём мальчик хотел спросить, не составляло труда догадаться. Тем более, что Квиллан была там, когда это случилось. Именно её выбрали исполнителем. На всяких там важных шишек посылают только проверенных, опытных исполнителей. Граф это очень важная шишка. И Квиллан была просто уверена, что всё было сработано чисто, не даром же хлеб ест. Это точно предатель.
- Обвиняли прямо, говоришь? - от злости Квиллан раздувала ноздри и чеканила каждое слово. Нельзя злиться! Вдох-выдох! - Ну и что с того, мальчик? - альвийка практически шипела. Какой смысл что-то скрывать от парнишки, если он исхитрился вызнать её имя?
- Я была исполнителем по делу почившего графа Таргоро. Позволь мне встречный вопрос: ну и что теперь? Ну нашёл ты меня, - убийца убрала кинжал от горла парнишки, - дальше-то что будешь делать? Имя заказчика мне всё равно неизвестно. Мне даже плату удержали из-за этого прокола. - "Предательства!" с яростью подумала Квиллан. - Но это не твоя вина. Ты имел право знать, - альвийка усмехнулась. - Спрашивай всё, что пожелаешь. Тебе ничего не грозит. Я с теми парнями больше не дружу.
Убийца не стала убирать кинжал в ножны и не ослабила мёртвой хватки на плече парнишки. Она ждала ответа. Если он и поднимет тревогу, она уйдёт. И неважно, что будет громко и грязно. Ей как раз очень хотелось кого-нибудь убить.

Отредактировано Квиллан Аса-Фадири (29.08.2014 20:36)

Ольшин дернулся. Его одновременно одолевало желание хорошенько врезать - хоть и женщине, и понимание того, что он все равно с ней не справится. Он и с Тэлом-то справится толком не мог, а тут - матерая убийца. Это если забыть о том, что у нее вообще-то в руках ножик. Нет, ну положим, ножик - полбеды, можно попытаться отделаться большим порезом, если артерию не заденет - потом на месте же и залатают, но ведь у нее наверняка же с собой неслабый арсенал. А вот лично у него с собой из оружия только кулак и зубы, не думал, дурак, что ему здесь, под опекой дяди, может что-то угрожать, можно было и в маленького поиграть.
Больше всего блондина раздражала нахальная самоуверенность брюнетки. Она говорила с таким вызовом, что ей хотелось вмазать уже за одно это. И отец...
За отца блондин не пожалел бы ни шеи, ни кулака, да и жизни, пожалуй, но доселе незнакомый ему холодок страха расползался от ледяного лезвия, делал руки и ноги ватными. Он насупился, чуть-чуть прищурился, поглядывая снова на Снурри. Ждать не было времени. Пожалуй, порыв отомстить - нет, даже не отомстить, подобная формулировка ему в голову не пришла - просто сделать этой убийце максимально плохо и неуютно в минимальное время, - был сильнее разума. Он уже дернулся и, скорее всего, натворил бы каких-нибудь глупостей, если бы рядом не послышался незнакомый голос. "Ну слава Шиархи, стража дернулась!" - раньше времени обрадовался мальчик и дернулся, пытаясь хотя бы вырваться из рук женщины.

Он мало что понимал в происходящем. Для него был только шум, бряцанье - видимо, оружия, какие-то крики и тепло его Тианнана. Именно тепло любимого и позволило ему пережить близость холодного металла, что напоминало ему о Дагоне. И еще - рядом была ящерка. Своих любимцев слепой бог чувствовал особенно сильно, поэтому и рискнул "попросить" у хладнокровного глаза, вернее, посмотреть на все его глазами.
Зрение у зверька - как оказалось - харрека - остротой и четкостью не отличалось, но зато точно было понятно, что какая-то альвийка зачем-то напала на безоружного человека, причем явно несовершеннолетнего. Несправедливость? Он склонил голову, пытаясь разобраться в хитросплетениях судеб. Выходило, что жертвами несправедливости стали сразу оба.
Табири особенно не любил такие ситуации, в них всегда трудно разобраться, а женщина, кажется, была настроена множить боль и страдания..
Слепой тихо вздохнул и прикрыл невидящие глаза, пытаясь найти лучший путь для уравновешивания ситуации, когда женщина опередила его. Он улыбнулся и благосклонно кивнул, снова расслабленно прижимаясь к своему Тиа. Он хотел отдохнуть от всех этих жизненных дрязг, поэтому и спустился к смертным, но и здесь его просто преследует его предназначение...
- Благословляю вас на поиск истины и справедливости. Да восторжествует она над вашими головами, - размеренно произнес он, теряя интерес к происходящему. Все самое худшее было позади, а значит, можно было просто отвлечься на Тианнана.

У Ольшина голова начала идти кругом. Кто эти типы? Зачем они явились сюда? Что они вообще делают в Страже? Почему ведут себя так, словно они тоже здесь хозяева? Судя по спадающим на лицо прядям, тот, что висел на руках у второго, был либо слеп, либо опасно близок к этому, то есть, не воин. Руки второго были заняты первым, и каким образом он, собственно, собирался вмешиваться в происходящее - граф так и не понял, но по крайней мере, они подняли тревогу.
Удивительным было то, что пресловутым вульфарам с их чутким носом понадобился дополнительный сигнал, что в замке чужак...
Оль покрутил головой, которая до сих пор словно бы ощущала холод кинжала, и посмотрел на женщину. Желание врезать ей не проходило, но уже как бы было и неблагородно. Вернее сказать, недостойно будущего великого графа. То есть да, он и сам, между прочим, попался к ней безоружным, но она все-таки женщина... Парень насупился, уже не столько по привычке пытаясь казаться грозным, сколько обуздывая недостойный порыв. Что с ней теперь делать? Он еще никогда не попадал в такую дурацкую ситуацию, тем более в отсутствие взрослых. Выход был один - дождаться этих самых взрослых... тем более, что убийца кричала что-то про заказчика. Кому мог насолить его миролюбивый отец? Убила-то его, конечно, она, но ведь дальше эти самые заказчики придут уже за ним...
От одной мысли о подобном Оль взмок и едва не схватился за голову при всей дворне: схема получалась слишком сложная дле него, сначала стоило решить хотя бы одну проблему - само наличие убийцы. А потом уже можно и поразмыслить, что делать с убийством отца и расследованием.
- В темницу ее и не выпускать, пока дядя Рихард не вернется! - он ткнул пальцем и обернулся к незнакомцам. Поздно, те уже удалялись, но он искренне понадеялся, что это случайные гости и немного пожалел о том, что гостям пришлось наблюдать всю эту сцену.

Табири благосклонно кивнул.
Все разрешилось к лучшему - определенно, стремление найти справедливость куда лучше разрушительной тяги к убийствам и насилию. Хотя, вероятнее всего, если эти двое все же найдут главного виновного, они его убьют, но это, возможно, остановит целую череду смертей...
Или привлечет хотя бы внимания к проблеме. В любом случае слепой желал им самого лучшего и восстановления баланса, однако его собственное душевное состояние находилось в чуть меньшем равновесии, чем ему хотелось бы. Прежде всего потому, что его, мужчину, держали на руках. По всей видимости, Тианнан старался таким образом уберечь его от грубой земли, но одновременно Справедливость чувствовал себя изрядно уязвленным. Он был вполне способен перемещаться самостоятельно! Он и от трости-то отказался, чтобы доказать себе, что может жить нормально без нее, что он нормальный. Он мужчина, он должен был справляться, а не виснуть на руках у любимого...
Впрочем, об этом не стоило говорить при смертных. При смертных Табири всегда выглядел достаточно собранно и изменять этому правилу не собирался. Он лишь крепче прижался к своему барду, позволяя себя унести, словно немощное дитя или слабую женщину, заготавливая начало довольно неприятного для брюнета разговора.
Слепой не хотел быть обузой.

------------- Столовая