Сдав добычу на кухню, Кайлан до утра просидел, нахохлившись и завернувшись в теплую шубу, у окна в промозглом коридоре башни, размышляя о чем-то. Он не шевелился, когда взошло красноватое зимнее солнце, попав ему прямо в глаза, чуть дернул ухом, когда мимо него прошел вставший раньше всех альв, решивший то ли поразмять ноги, то ли позавтракать. Надо было подумать о том, как им дальше жить. Как исправлять то, что натворил змееподобный - во всех смыслах - узурпатор, как защищать башню, если вдруг сюда нагрянут войска из сытой и далекой Сарианы, или даже из более близкого замка его дядюшки - если бы только Кайлан знал, сколько своих личных гвардейцев тот оставил дома...
Еще эти его сестры... О Квиллан с какими-то ее личными делами можно было забыть. Могучая альвийка не позволит никому отыскать ее, и, вероятно, вернется сама, когда закончит. За нее можно было не бояться. А вот другая сестра, Вирелла, известная своим горячим нравом и опрометчивостью, которые еще никого не доводили до добра, отправившаяся в рейд на Сарборо, куда сейчас собирался с армией граф Лигвы...
С сестер мысли плавно перекинулись на брата Нормана, его случайного попутчика. Кайлан так и не выяснил ничего об этом загадочном типе. Он видел лишь имя и портрет на листовке с объявлением о розыске, и то мельком, да полагал, со слов человека, что этот его брат был наемником. Явно по грязной работе.
Как помочь Вирелле, Кайлан не знал - пока не знал. Своевольная девчонка наверняка откажется бросить свою команду и уйти в безопасное место, а армии у альва больше не было. Армия, могущая тягаться с силами Лигвы, осталась в его мечтах в месте с постом Владыки всея Аса. Появись он сейчас в зале совета, он живо будет схвачен, пострижен и умерщвлен с особой жестокостью, если верить нашедшимся в покоях Амальры копиям писем с печатью  его дяди. Но он мог помочь Норману. Точнее, знал, кто может помочь и как ее найти. Почти. Приняв решение о следующем шаге, альв энергично вскочил, поежился от холода и отправился искать человека.

Найти Нормана оказалось сложнее, чем он полагал. Альв понятия не имел, какую комнату тот выбрал для себя, и пришлось осторожно заглядывать в каждую, стараясь никого не побеспокоить. Инициативные альвы, большей частью альвийки - вдовы погибших гвардейцев или счастливые жены выживших, - которые раньше подрабатывали в замке, принялись разносить по комнатам горячую воду. Часть отправилась на кухню, готовить то, что ранним утром принесли более сознательные обитатели башни, к тому же обладавшие оружием.
Торговых путей достаточно близко от башни не проходило, а без лошадей никто бы не смог отправиться в соседние населенные пункты за запасами провизии, так что решено было начать экономить. Кайлана пару раз ловили в коридорах, прося как-то решить их проблему с транспортом, что только добавило ему мыслей и беспокойств. Он, может быть, больше не был Владыкой Хаоса и полноправным членом клана вообще, но он все еще был хозяином этой башни и этих альвов. Их проблемы - его проблемы, их заботы - его заботы, и никаких выходных не предвиделось. Он начал сомневаться, удасться ли ему вырваться, чтобы помочь Норману в поисках. И даже стоит ли. Хотя человеку не следует в одиночку искать Квиллан. Во-первых, она может с легкостью убить его, не поинтересовавшись, зачем он ее искал, и даже поинтересовавшись - сестра не любила, когда ей мешали посторонние; а во-вторых, Квиллан была по уши в неприятностях, выбраться из которых живой под силу только ей, убийце с почти четырехсотлетним трудовым стажем.
- А, вот ты где, - найдя, наконец, человека, проговорил Кайлан. - Как отдохнул? - поинтересовался альв, прислоняясь к стене. Бесонная ночь все-таки догнала его, тяжело улегшись на плечи. - Пожалуй, я нашел способ разыскать твоего брата. Но это опасно, и может занять время.
Говоря об опасности, альв не имел в виду нечто обыденное, с чем человек перед ним привык сталкиваться каждый день, или даже об опасности, с которой они оба столкнулись вчера. Черная Длань это не то, что можно просто взять и отрубить саблей, как змеиный хвост. И говоря о времени - Кайлан не знал,  насколько сложно будет найти сестру, и решил положиться на удачу хаоситов, которая уже один раз свела его с Квиллан совсем недавно.
- Я знаю кое-кого, для кого не составляет проблемы найти человека в любой точке Айлей. Найти ее будет сложно, но возможно. - Если она еще жива, подумал он, но вслух не сказал. С ее ремеслом она может погибнуть в любую секунду, однако, до своих лет как-то дожила.

Отредактировано Кайлан Аса-Фадири (10.11.2016 14:50)

Кайлан прикрыл глаза и прислонился затылком к стене, застыв так, пока его не вырвал из начинающего сгущаться небытия голос стрелка.
- Моя старшая сестра. У нее есть особые связи, - альв вздохнул, подавляя зевок, открыл коралловые глаза и потер затылок, чтобы хоть как-то себя разбудить. Он не знал, может ли теперь всем рассказывать. Это всегда был секрет Квиллан, секрет его семьи, а теперь из-за дядюшки все его знают. - В Черной Длани. Это организация убийц и прочих, - он все-таки не удержался и зевнул, - криминальных элементов. Сейчас у нее с этим проблемы, но если нам удастся найти ее, то можно будет уговорить ее поискать твоего брата.
Альв прошел немного вперед и устало опустился на краешек постели, прислонившись к столбику и чуть не провалившись в полог. Только сейчас он понял, как страшно устал. После этого предложения ему надо будет пойти поспать... Ах, нет, не это. Ему надо будет где-то раздобыть лошадей для своих людей, чтобы они смогли существовать самостоятельно после его отбытия. Не может же он отправить Нормана искать Квиллан одного.
- У меня не очень много информации, но я знаю точно, от нее никто живым не уходил, как бы хорошо ни прятался. - Альв приоткрыл глаза и взглянул на своего товарища. - Не бойся, я не буду просить ее убить твоего брата. Я всего лишь описываю ее эффективность. - Подавив зевок, он продолжил. - Для сестры не составит труда отыскать человека на этом свете. Особенно, если есть объявления о розыске с его портретом...
Интересно, попросит ли Квиллан деньги? И может ли она это делать, если ее уже вышибли из Черной Длани и пытаются найти и прикончить? Вдруг у них есть профсоюз, ограничивающий деятельность убийц, воров и контрабандистов, если они не члены гильдии? Странные мысли, роившиеся в голове Кайлана, убедили его, что нужно все-таки отдохнуть. Сразу после того, как он добудет лошадей.
- Мы можем отправиться завтра. Мне сегодня нужно сделать кое-что, я имею в виду, как правителю, - сонным голосом произнес альв, тяжело поднялся с кровати и вышел из комнаты, оставив Нормана наедине с его мыслями, о чем бы они ни были.
Силой амулета телепортации он перенесся на какой-то укатанный тракт. Ледяной ветер в лицо слегка освежил его, сбросив сонное оцепенение, и альв заозирался, поводя ушами, словно лесной кот на охоте. Он узнавал эту часть леса, это был торговый путь, пролегающий от Селентеи до Сарианы, пересекающийся с широкой укатанной дорогой из Лигвы и идущий далеко-далеко до самой Мерентеи. Большой Актавианский торговый путь. Вскоре послышался стук множества копыт, убедивший его в правильности определения местоположения. Одному из многих странников с его повозкой не повезло, но это была жертва во имя жизни подопечных Кайлана, и тот не слишком страдал от угрызений совести, взбираясь на козлы, где только что сидел ныне почесывающий в затылке и недоумевающий торговец, вдруг оказавшийся в Лейане. Вез он еду, что не могло не радовать. До Змеиного Гнезда было полчаса пути, и вскоре Кайлан уже подъезжал к башне мимо руин подвластной ему деревеньки.

Отредактировано Кайлан Аса-Фадири (11.12.2016 21:45)

Соплеменники встретили Кайлана радостно, принимая повозку и уводя краденых лошадей в стойла. Альвы не были привередливы, особенно в такой ситуации - остаться в башне на границе в десятках миль от цивилизации с ограниченным запасом еды и совсем без скота. Теперь у них хотя бы были лошади. Лошади тем более не жаловались - в их распоряжении был запас корма, рассчитанный на целый табун.
Соскочив с козел, не слишком легитимный Владыка запахнул свой плащ поплотнее и направился в тепло, оставив добычу заботам его подданных. Судя по вкусным запахам, доносящимся с кухни, поспевал обед, и его воины, разбредшиеся по окрестностям для охоты за дичью и потерянным скарбом, подтягивались обратно. Кайлан с удовольствием втянул носом воздух и улыбнулся. Его дом полон жизни как никогда. Не хватало только Герды... Об этом напомнил ему вид сидевшего на ступеньке Нормана. Улыбка мага погасла, но он отогнал скорбные мысли мыслями деятельными - о том, что он обещал помочь своему новому знакомцу с поисками брата. А перед тем, как найти его брата, требовалось найти сестру - Квиллан могла быть где угодно. В последний раз она была замечена и встречена в столовой Белой Академии, и кто знал, где она окажется в следующий раз. Надо было точно определить ее местоположение. Погода была не предназначена для долгих и вдумчивых блужданий в поисках неуловимых убийц. Кайлан решил сделать это сейчас, чтобы потом лечь спать и назавтра отправиться во всеоружии.
- Отправляемся завтра утром, не возражаешь? - бросил альв Норману, проходя мимо. Даже если бы человек возражал, Кайлан не смог бы отправиться прямо сейчас. Слишком уж он был сонный. И голодный. Перехватив сэндвич с горячим куском оленины на кухне, маг отправился прямиком в свои покои, творить заклинание. Оно не было похожим на поиск Порядка или Крови, и лишь помогало увидеть вещи, которые происходили сейчас, в прошлом или будущем. Крайне ненадежное, оно тратило уйму энергии и иногда не сообщало ничего полезного.
Целый час Кайлан напрягал свои силы, пытаясь проследить за цепью событий, случившихся с Квиллан сразу после их встречи. Похоже, она была вполне жива и здорова, если только его чары не подвели. Старшая сестрица все еще находилась в Белой Академии и, судя по всему, не собиралась оттуда уезжать в ближайшее время. Там-то он ее и поймает.
С чувством выполненного долга альв лег спать, а на следующий день еще до рассвета отловил своих "заместителей" - глав сопротивления - и поручил им распоряжаться башней в его отсутствие. Норман нашелся в той же самой комнате, что и накануне.
- Ты готов? - Кайлан постучал в дверь, не входя, чтобы избежать повторения вчерашней сцены, когда он чуть не застал человека в не самый подходящий момент. - Я отведу тебя к сестре и прослежу за тем, чтобы ты получил помощь, - добавил Кайлан, подразумевая, что, если все будет хорошо, человек сможет избавиться от обременяющего общества альвийского чародея. Когда Норман наконец вышел, полностью собравшийся, включая вещи, выданные ему здесь, маг сжал его плечо и переместил их обоих в Белую Академию.
--->Окрестности Белой Академии

Отредактировано Кайлан Аса-Фадири (14.11.2016 14:04)

---> Храм Табири

(скип времени до почти текущего месяца Тармины)

Он добрался до дома за несколько дней, воспользовавшись услугами телепорта до Лейана - он чувствовал себя очень оптимистично по этому поводу, уверенный, что телепортация не собьется, - а дальше шагая напрямик по лесу. Для постороннего взгляда все гигантские деревья, покрытые почти окаменевшей корой, были одинаковы, но радость росла в его сердце с узнаванием родных мест. Он прошел скрытно, никем не замеченный, кроме редко мелькающих животных; зима кончалась, и лес просыпался, ворочаясь на краю сознания, и Кайлан это явственно ощущал, быть может, от того, что был альвом, а быть может, от того, что был зверем, пусть и не лесным.
В первые недели дома он погрузился в накопившиеся за время отсутствия заботы; первым делом созвал наиболее могущественных сородичей по ветви, живших близ границы, объяснив им про Кошмаров, настоящих магических существ, терроризировавших троблингов. Те, и без того бывшие как на иголках от странных снов, охотно собрались у Владыки в полном составе - явились даже не особенно родовитые отшельники. Сборище получилось на редкость продуктивным: пережив несколько недель усиливающихся кошмаров хаоситы дружно, не сговариваясь, перестали грызться по мелочам; такие же гордые и упрямые в вопросах родного клочка земли или места под солнцам, как прочие ветви на Темном Древе, особо родовитые альвы Хаоса раньше не упускали случая подгадить соседнему роду не словом, так делом. Живя на границе, это проще всего. Живя возле известнейшего хаба преступного мира, это было еще проще. Но теперь все они чувствовали, как что-то на них надвигается, и что им надо держаться если не вместе, то хотя бы в хороших отношениях. Каждый избегал подкалывать остальных, боясь исключения из группы; старые склоки были забыты, ветвь сплотилась: ни один род не хотел бы столкнуться с неведомым в одиночку. На собрании они решили сделать традицию из прецедента и после принялись время от времени собираться в его доме и обсуждать свои сны, но так и не пришли к согласию, откуда может идти угроза и в чем она может заключаться, - только заключили прочный пакт о взаимопомощи.
Так что дни Кайлан частенько проводил, собираясь с произвольным количеством заглянувших на огонек глав семейств и родов, тихонько обсуждая поредевшую армию боевых магов, принадлежавшую ветви Хаоса; все больше шло не запросов в столицу, но контрактов для разнообразных наемников. Разбредшихся по миру остроухих магов настоятельно просили вернуться домой, а особо наглые сепаратисты, включая Кайлана бросили тайный клич в теневой мир - в Лейан, где был приют всем, - звали обратно изгнанников, любых, самым безвестным и детям позволяя отращивать волосы как ни в чем не бывало - никто бы и не вспомнил и не спросил об их статусе, не зная, что волосы когда-то были короче. Пока явились лишь немногие, скептически настроенные сильные маги-отступники, приманенные большими деньгами товарищами по наемничьему делу, или безразличные к своей судьбе отчаянные головы, которым нечего было терять. Сторонники слияния магий, еще при Сете Аса-Фадири выдумавшие себе громкое имя "Клан Соцветий", снова принялись собираться, пусть и отдельно от всех, крайне редко и все еще тайно. Не хватало, чтобы их пришли усмирять остальные три ветви, да еще и в такое неспокойное время, - действия Хаоса должны были всеми окружающими расцениваться как мирные и полезные для клана. Кайлан был благодарен уже за то, что его звали; пусть он и был сторонником организации, его могли счесть слишком приближенным к Сариане.
Видимый кризис вскоре миновал, вести от его шпионов из Сарианы доходили более-менее спокойные, и он был рад отправить в столицу отчет о более-менее стабильном состоянии дел на границе. Приближался день, когда его вызовут в Сариану для обсуждения условий и даты проведения ритуала в Роще, и Кайлан стал особенно оптимистичен, когда ему пришло официальное приглашение на собрание, - слухи слухами, а подтверждение всегда приятно.
Дата собрания стояла через несколько недель, в середине месяце Тармины, и месяц Ши-Айзы проходил так же спокойно, как и начался. Жить бы и радоваться, но каждую ночь Кайлан просыпался от очередного страшного либо настолько странного и запутанного сна, что подсознание обрывало и его как кошмар. Несмотря на полученное в храме Табири облегчение и умиротворение, альв снова принялся превращаться в миража после нескольких снов, особенно после тех, в которых ему снилось, что он превращается. Он наловчился приводить себя в порядок достаточно быстро и спать с запертой дверью, но все чаще по ночам составлял компанию таким же как он бдящим, сонным, замученным хаоситам, своим ли или гостям.
К концу месяца Ши-Айзы только совсем маленькие альвята, в которых магия вообще еще не открылась, не мучались от крайнего недоверия к собственной постели, в которой многие перестали находить покой. Самые могущественные могли только завидовать тем, кто не обладал той же тонкостью восприятия - тем странные сны являлись не каждую ночь, позволяя высыпаться.
Не ограничиваясь ближайшими соседями, Кайлан пару раз выезжал за границу на приемы, и даже ненавязчиво предложил взаимопомощь Ичарвиашу. Его башня, может, и подопустела после налета родича, но земли Аса и в частности владения хаоситов почти не пострадали за осень и зиму, - и купеческая гильдия Лейана его охотно поддержала, состряпав несколько обоюдно выгодных торговых соглашений. Раньше охотно имевший дело только с такими же магами, а с прочими деятелями общаясь через силу, Кайлан раскрыл в своем разуме новые широты - дела купцов требовали не меньшей тонкости, чем самые сложные магические ритуалы. И благодаря их соглашениям им удалось сделать шаг на разрешении проблем с кошмарами, от которых одинаково страдали и шаманы, и хаоситы, соединив их усилия в изучении проблемы.
Владения Кайлана обживались; Змеиное Гнездо, когда-то древняя сторожевая башня западной границы, а затем родовое поместье Фадири, наполнялось народом; сама башня и деревня вокруг нее помалу отстроились после внутреннего столкновения, и даже бывшее поместье покойного брата старого Владыки не было забыто - богато обставленное и хорошо укрепленное здание отдали под нужды ютившегося близ него городка, с которым наладилось постоянное сообщение. Прочие Владыки если и замечали мобилизацию на западе, то или помалкивали, ожидая разобраться со всеми вопросами сразу на близившемся собрании, или верили словам о видениях, тревоживших хаоситов: последнее почти подтвердилось действиями - Владыка Теней прислушался к докладам о поведении хаоситов по всему миру и тоже принялся проводить мобилизацию.
Очередное утро застало плохо спавшего Кайлана в смутном, слегка отупевшем от усталости состоянии; приведя себя в порядок, он облачился в удобную темную одежду, набросив поверх длинную шелковую робу холодновато-красного цвета, между алым и малиновым - в последнее время ему полюбились яркие цвета, словно в пику тусклым кошмарам; тонкая ткань струилась до самого пола, от бедер шло два разреза по сторонам, чтобы длинная одежда не стесняла шагов, а подол был обшит серебром. Брони ему по-прежнему не хватало, но сидеть в ней целый день было бы непрактично.
Защелкнув на талии серебряный пояс, Кайлан сел перед небольшим зеркалом, единственным в его комнате, чтобы подвести темными акцентами слишком светлые брови и ресницы и привести в порядок волосы, но тут же дернулся, снова заметив вертикальные щелки вместо обычных круглых зрачков. Это был лишь обман зрения, но его руки еще долго тряслись. Ему пришлось прикрыть глаза и сосчитать до десяти, чтобы успокоиться, прежде чем он смог закончить с бровями, а после, набросив на зеркало ткань, он наскоро расчесал волосы и в таком виде спустился из своих покоев, чтобы погрузиться в дневные дела, отлично умевшие его отвлекать, посетовав, что из-за участившихся визитов - к нему пропускали почти всех, кто мог прямо заявить о своем деле к Владыке, - он больше не может выходить в дозоры с пограничниками и наслаждаться пробуждающимся лесом. Увы, вместо этого он должен был отсидеть несколько сборищ со своими соседями, выслушать их доклады о состоянии хозяйств, да встретиться с некоторыми представителями торговой гильдии. Пусть Кайлан и боялся последствий проклятия, рано или поздно приводящего к потере рассудка, он порой думал, что лучше бы ему было стать миражом. Быть может, тогда бы его перестали мучить кошмары. Ему бы точно не приходилось скучать в мягком кресле в просторном темном каменном зале, куда зарешеченные окна-бойницы старой башни пропускали немного света весеннего дня.

Отредактировано Кайлан Аса-Фадири (25.02.2019 22:41)

Внутренний двор и помещения старой сторожевой башни давно были перестроены под нужды занявшего ее рода, передавая величие. От входа можно было попасть в просторнейший холл, служивший своеобразным перекрестком: из него можно было пройти в коридор, ведущий в тронный зал на первом этаже, либо на лестницу вверх или вниз, в любое крыло; по случаю частых сборищ все двери были открыты, и возле них стояла стража, следившая за благополучием гостей и постоянных резидентов. Большей частью наемники из уважаемых гильдий, сами по себе смешанная компания; их предводители были доведены до сведения лично Владыкой - в их глазах нанимателем, - какие дела могли твориться в башне и что входит в их обязанности. Примелькавшихся знатных альвов они уже выучили в лицо, особенно самого Владыку, без труда узнавая его по описанию. Только вот слишком много мутных личностей в последнее время норовило проникнуть к нему на аудиенцию, да и эксцентричность хаоситов с непривычки вводила в заблуждение.
- Эй, Огневушка, может, послушаешь? - стражники, уже готовые вести нежелательного визитера вниз, к капитану, замерли, оборачиваясь на говорившего: альва с короткими блондинистыми волосами и ярко-синими глазами; он был тонок, лёгок и ярок, словно нарисованный акварелью - танцовщика Иллюзий Шиэру, ученика Тиананна и последнее увлечение старого Владыки в башне уважали, и это было одним из первых внушений новым наемникам. “Приемыш” рода слишком им ценился и оттого позволял себе многое; к примеру, сидеть целый день в раскидистых ветвях декоративного дерева, украшавшего холл, и пялиться на портрет старого Владыки, видневшийся с галереи на втором этаже, отговариваясь тем, что присматривает за входящими и выходящими. Те наемники и сами не блистали родословной, и, получая достойную плату, не могли привередничать. Хотя оставались сложности: им, детям других ветвей, невдомёк были проблемы хаоситов. Шиэру с ловкостью убийцы спрыгнул с высоты полутора этажей и медленной уверенной походкой подошёл к стражникам, уже не столько удерживающим, сколько поддерживающим вертикально обратившегося к ним пришельца.
- Тебе уж третий за неделю пророчит, может, правда? А вообще, пора тебе начать узнавать местных, не первый день, - уничтожающим тоном бросил танцовщик. “Местными” он называл всех подряд хаоситов, даже тех, кто, как он, явился издалека и даже родился не здесь, в западных землях Аса. Всех остроухих скитальцев с магией Хаоса в крови ещё несколько недель назад официально позвали домой, чтоб вместе разбираться с непонятной бедой.
Огненный альв, ещё носивший в имени приставку клана, и его товарищ, уже ее потерявший, неловко отсалютовали клиенту - одному из них, во всяком случае.
- Что встали, как зомби? - тут же окрысился не славившийся терпением Шиэру, сопроводив свой окрик парой хлопков ладонями, словно гонял куриц. - Ты! Бегом в башню за… А, Владыка.
Собиравшийся послать за одним из ошивавшихся в замке опытных хаоситов, танцовщик сбавил обороты, окинув презрительным взглядом явившегося на шум сына своего увлечения. Выбранные наследничком стражники не уважали заветы гостеприимства старого Владыки, и это наполняло и без того чёрное сердце Шиэру ненавистью. К покойному Сету блондин испытывал глубокие чувства, не требуя от калеки признания или ответа, лишь ненавязчиво скрашивая его последние дни своей магией; всех остальных живых разумных созданий в мире он, за редким исключением, решительно презирал. Доза презрения доставалась и Кайлану, который не смел навредить отцовскому фавориту до смерти того, и не имел времени после. Да и желания тоже: все же Шиэру, как мог, помогал его людям в борьбе против узурпатора. Это их с Кайланом никак не сплотило, но хотя бы приблизило к сдержанному нейтралитету; тот, сам не так давно переживший утрату близкого - многих близких, считая того же отца, - злобного альва даже понимал, и игнорировал его, если тот говорил не по делу. Четырехсотлетний иллюзионист был изгнан из Алэ за практики в области магии Смерти, и был неожиданно эффективной боевой единицей, вдобавок вхожий в круг выживающих вопреки всему озлобленных на кланы изгнанников.
Кайлан, вызванный Хаосом и замечанием пары столь же чутких товарищей по ветви, вышел наружу, радуясь возможности заодно поразмять ноги, и почти не удивился, действительно обнаружив проблему. Проигнорировав непочтительный тон танцовщика, Кайлан почти бросился к своему гостю, перехватывая слабо подрагивающее тело у стражников, зыркая на обоих вслед за Шиэру. Верно, целитель исчерпал все силы, чтобы добраться сюда, а быть может, его дар стал нестабильным от смены обстановки; многое в их способностях зависело не от них, а от обстоятельств, да от желания богини.
- Талион, Талион? - мягко позвал Владыка, легко удерживая на руках существенно уступавшего в размерах альва. - Все хорошо, ты дома.
Приговаривая так, Кайлан нес пришельца в тронный зал, который к тому времени был очищен от посторонних двумя его соседями, навестившими его сегодня, а любопытный Шиэру праздно тащился следом, не забыв отправить иллюзорного вестника капитану облажавшегося стража. При виде Кайлана оба оставшихся хаосита вскочили, указывая Владыке путь к каменной широкой скамье, которую они предусмотрительно выложили подушками. Древняя, уже с седыми нитями в волосах матриарх рода Аса-Алар, бросив долгий отсутствующий взгляд в пространство, провещала хриплым голосом:
- Последний, - покачнувшись, она присела на предложенную младшим коллегой толстую подушку, заодно отвечая на его немой вопрос. - Больше никто не придет. Все дети ветви здесь.
- Ваш знакомый, Владыка? - почти констатировал второй глава рода, сонный альв помладше Кайлана, тут же входя в полутранс следом за старшей товаркой. Сам Владыка всё ещё склонялся над скамьей, перехватывая нити разбушевавшейся магии, выправляя ее течение, насколько это возможно для Хаоса; поражался, между тем, что целитель все же добрался, а значит, Кайлан в нем не ошибся. Слова Фатиды Аса-Алар это убеждение только подкрепили: даже она, специализировавшаяся на ясновидении, видела в Талионе вполне уместное здесь дитя ветви.
Не дожидаясь приказа или просьбы, неожиданно сочувствующий Шиэру поднес новоприбывшему кубок, наполненный прохладной водой и захваченный со стола для переговоров.
- Очнись, Талион. Ты в безопасности. Ты добрался. Добро пожаловать домой. - Кайлан говорил успокаивающим тоном, мягко улыбаясь - не желая растревожить нестабильного провидца.
То ли не в силах видеть доброе обращение, то ли желая занять себя чем-нибудь, танцовщик вышел, пробурчав под нос, что хочет увидеть, как "чихвостят Огневушку".

Отредактировано Кайлан Аса-Фадири (06.03.2019 21:07)

К некоторому облегчению Кайлана, целитель вскоре очнулся, и тут удалось воочию наблюдать нестабильность его силы. Казалось, выдержки в нем хватало вот на столько, только чтобы не взорваться бессмысленной массой магии. Ему стоило больше практиковаться, а не забрасывать свою вторую, так сказать, половину, концентрируясь исключительно на наследии Света.
- Как будто отрезали да подсадили в горшок, а теперь горшок стал велик, - пространно произнес впавший в транс альв-гость, и Кайлан, поначалу резко обернувшись на звук глуховатого сонного голоса, понимающе кивнул, а за ним покивала и госпожа Фатида. Все было похоже на то. Все было так.
- Теперь ты дома, не тревожься. Никуда уже не надо идти, - выдерживая спокойный тон, увещевал Владыка. Прочие главы своих родов тёплому тону не удивлялись; никто не хочет унимать магически нестабильного хаосита - как говорил кто-то давно забытый, хаосит хуже пяти некромантов и трёх кровавых.
Талион протянул ему подвеску, словно возвращая, и Кайлан осторожно размотал цепочку, освобождая его запястье. Она говорила с ним? Он коснулся кристаллизованного модификанта кончиком длинного бледного пальца, словно проверяя, и магия взвихрилась под прикосновением. Матушка, конечно, давно была мертва, но память о ней жила. В его душе внезапно поднялся горячий порыв расспросить Талиона, что ему говорил камень, как звучал его голос, но он унял себя. Позже спросит. Это, право, было не важно. Важнее уметь отпускать. Иначе снова устроит экспедицию по поиску Виреллы, и второго такого приключения он, верно, не переживет, да и башен в Сарборо не так много.
Тем временем целитель обратился к нему с пламенной речью, больше инстинктивной, чем осмысленной, и Кайлану пришлось осторожно взять его за плечи.
- Конечно, Талион. Я научу тебя всему, что знаю, как смогу, - коралловые глаза поймали проясняющийся взгляд янтарных, и Кайлан для верности кивнул. Выделит от своего времени кусочек, пожалуй; правда, едва ли получится дословно исполнить сказанное - Кайлан по-прежнему не знал, сколько ему ещё осталось. Даже если он доживёт до естественного конца жизни и умрет от - ха-ха - старости, то до конца чьей жизни? Миража или альва? Как альву, ему осталось лет триста, чуть меньше половины прожитого, а вот миражи живут лет двадцать в лучшем случае с ежедневной кормежкой и уходом. Если он был миражом средних лет, то оставалось ему лет пять? Все, что он знал о Хаосе, в пятилетку не вмещалось - не вмещалось даже в столетие.
- А если я не смогу, то другие помогут, - он обернулся на двух других, и госпожа Аса-Алар кивнула ему, снова, казалось, впадая в транс.
Настроение целителя опять изменилось, когда он осознал себя и то, где находится. И обеспокоенному Кайлану пришлось прерывать поклон и усаживать покачнувшись гостя обратно на скамью, среди подушек.
- Кайлан Аса-Фадири, Владыка пока что лишь Хаоса, - представился он, позволив проскользнуть оптимистичной нотке, и сел рядом, продолжая поддерживать гостя за плечи, чтоб тот не упал. Слишком тяжело тому далось путешествие, пожалуй. - Ни к чему тебе оказывать мне больше почтения, чем ты уже оказал, - мало кто из “своих” ему в самом деле так кланялся, как Владыке. Ещё недавно он был регентом при живом отце, чью отставку общество так до конца и не приняло; принцем, но не королем. Иногда всплывала параноидальная мысль, что они все ждут, когда отец поправится или явится издалека другой наследник, может, ублюдок или полукровка, но получше него, или пиратки Виреллы, или убийцы Квиллан. Отдохнула природа на детях Владыки, так говорили его отцу все кому не лень. И был Кайлан регентом, принцем, наследным по исключению отрекшихся сестер, послом, командиром отряда пограничников, экспертом Хаоса… Встряхнувшись, он отвлекся от мрачных воспоминаний; с таким настроением впору вовсе проигнорировать призыв в священную рощу. Какая разница, кто наденет корону, его заботой останутся Хаос, граница и странные сны.
Шиэру вернулся, ступая неслышно в своих лёгких туфлях, но бесцеремонно хлопая двустворчатой дверью.
- Фаэрил уж и извинялся, уж и кланялся, думал, начнет за голодных детей просить. Поставил у дверей одного нашего и одного его, - хрупкий блондин прямо-таки полыхал злорадным удовлетворением. - Он обещал провести воспитательную беседу со своими ребятами. Никто больше не посмеет нарушать заветы гостеприимства в Змеином Гнезде.
Сказав так, альв зыркнул на Кайлана, намекая, что это его упущение. Тот вздохнул. Уже много лет танцовщик был ядовитым шипом в его самооценке. Хотя бы соседи его мало слушали - приемыш рода им не авторитет, особенно на землях ветви. Лишь хаоситам прощались светлые или стихийные вкрапления - каждый хаосит был ценен, и Хаос в нем - первичен, а Шиэру был некромант. Но доставал все ж изрядно.
- Где новенький жить будет? Тут? - танцовщик перевел тему, оценивающе разглядывая новоприбывшего. - А то гостевые комнаты заняты капитанами наемников, - он даже не поднимал тему казарм башни, - нельзя селить нестабильного хаосита со слабо квалифицированными солдатами. И деревня у подножия замка отпадала.
- Тебе бы трактир держать, - Кайлан не упустил возможности поддеть хоть чем-то, хотя получилось как-то по-детски и глупо. С обиталищем для гостя надо было решить что-то сейчас. - Наш этаж подойдёт. Комната Вир свободна, - его сердце слегка защемило. Не вернётся Вир. Как сказала госпожа Фатида, все, кто мог, вернулись; в лучшем случае, сестра залегла на дно в землях клана. Шиэру кивнул и с задумчивым взором выглянул за двери, поймать слугу и распорядиться подготовить комнату и очистить ее от оставшихся вещей давно ушедшей принцессы. В той комнате ещё оставались шкафы с ее любимой поэзией; такой светлый покой, с простором для писания картин и минимумом излишней роскоши; и, что было приятным бонусом, ванная комната прилагалась отдельная.
Посидев немного и проверив магический фон, Кайлан помог своему гостю подняться и лично провел его в его новые покои.
- Можешь располагаться. Обед тебе принесут, - старые и донабранные взамен погибших после захвата башни слуги обносили комнаты трижды в день - все более-менее чувствительные хаоситы были не совсем в состоянии заботиться о себе. Только пограничников, боевых магов Хаоса, гоняли по плацу, занимая их как следует и отвлекая от дурных видений. В лес их теперь пускали лишь в паре с альвами другой ветви. - Сегодня только отдыхай. Если что-то понадобится, зови, обращайся к кому угодно. Мои двери, - он махнул рукой на запертую двустворчатую дверь своей комнаты, мимо которой они удачно прошли, - всегда открыты для тебя. Днем. Можешь бродить где угодно, в разумных пределах. Единственная просьба - не заходи ко мне без стука.
Они остановились напротив нового дома Талиона, и Кайлан ободряюще улыбнулся ему. Интересно, будет ли целитель доверять ему, если вопреки всем предосторожностями проигнорирует его просьбу и узнает его тайну? А что, если и игнорировать не понадобится? Превращениями он не управлял.
- Если пожелаешь, можешь спуститься вниз, или исследовать башню. Кроме комнат гостей, тебе все открыто. - Кайлан озвучил стандартные правила пребывания в башне, применявшиеся к гостям любого уровня со времён ещё своего отца. - С обучением начнем разбираться завтра.
Слегка кивнув гостю, он вернулся к своим дневным делам. Родовитые альвы к вечеру так и не откланялись, напросившись на ночь - верно, им было любопытно, какие кошмары придут новому члену их маленького клуба сновидений. Кайлан не возражал. Если вдруг ночь превратит его в миража, два могучих и опытных колдуна будут кстати.

Отредактировано Кайлан Аса-Фадири (11.03.2019 23:28)

Заканчивая пораньше бесконечную бумажную работу, Кайлан надеялся вырвать у судьбы несколько часов спокойного сна, которые, несомненно, пошли бы ему на пользу, но судьба оказалась безжалостной сволочью. Его отход ко сну прервал капитан отряда пограничников, ворвавшийся прямо в зал с сообщением о  нападении преступных элементов. Кто-то, верно, прикрывшись их Призывом как поводом, нелегально пересек границу - вот смеху-то! нелегально, - и атаковал отряд пограничников, едва увидев их хорошо различимые гербы Аса и Хаоса на груди. Никто из своих не пострадал, к облегчению Кайлана, а уцелевших и задержанных шпионов - шпионов ли? - капитан велел конвоировать в Лейан, не решаясь доставить в родную башню. Альвы вернутся лишь к завтрашнему вечеру, и им нужно будет отдохнуть от путешествия, прежде чем снова отправляться в патрули, а значит, у них вновь недобор.
Отправив капитана пересогласовывать смены с коллегами из наемничьих отрядов, Кайлан продолжил было путь в свои покои, но помехи продолжались, а он продолжал возвращаться в тронный зал. В конце концов, там он и встретил предрассветные часы, прикрывая очередной зевок рукой и отчаянно стараясь не сползти с трона. Явление Талиона, разбуженного, как и прочие, кошмаром, не было для него сюрпризом; Кайлан выслушал молодого альва, пока тот не смешался, сославшись на слабость.
- Так или иначе, добро пожаловать на твое первое Сборище Сновидцев! - объявил он шутливым торжественным тоном, криво улыбаясь; улыбка тут же истаяла, обнажая мучительную гримасу усталости. - Я сегодня, пожалуй, не вправе присутствовать, ибо поспать мне не удалось, - “не говоря уже о том, что я уже едва разбираю чужую речь”. Кайлан, чуть нахмурившись, посмотрел на троих недавно проснувшихся альвов, дрожащих рядышком на каменной скамье и одинаково цеплявшихся обеими руками за чаши с горячим успокоительным отваром.
Оставалось лишь поразиться тому, как сближает несчастье, как судьба стирает все границы и статусы крови. Трое альвов, которых могла свести в одной комнате лишь Шиархи: лавочник из деревни близ башни, потомственная мечница, пограничница из числа ещё старых, родившихся здесь и чудом переживших осенний штурм и зимнее восстание, и почтенный глава рода, ушедший спать лишь пару часов назад. Подле них за столом сидела тоже так и не отправившаяся в свои покои госпожа Фатида, крутившая какую-то троблингскую безделушку из шелестящих бусин над небольшим круглым зеркальцем и бормотавшая неизвестно что, поминутно сверяясь с каким-то свитком. Кайлан обвел их взглядом уже полностью покрасневших глаз, больше не делая усилий встать и добраться до постели. Словно сумасшедший дом. А ведь все они равны перед безумием. Всех в этом зале уравняли кошмары, думал Кайлан без всякой цели и повода; сказывался недосып - в голову лез всякий бред. Теперь ним присоединился изгнанник Алэ, приемыш Аса, Талион, и комплект контрастов стал полным. Впрочем, какой он приемыш - его же никогда не изгоняли из клана Аса.
Кайлан хотел было снова обратиться к Талиону, расспросить по традиции их “заседания”, что именно ему привиделось во сне перед гаданием на картах, но двери снова хлопнули, распахиваясь и впуская очередного Сновидца, соседа, молодого наследника своего рода. Тот тащил с собой коня, которого гнавшийся за ним привратный страж тщетно пытался перехватить под уздцы и увести в конюшню: спасибо, хоть спешился и не задавил никого из праздношатающихся полуночников. Этот ночной всадник, бледный альв средних лет ворвался в тронный зал с воплем “Сариана горит! Всё в огне!”, и, если б не опыт прошлых месяцев, присутствующие поверили бы ему и переполошились. Но, верно рассудив, что это был лишь сон, - особенно после горячечного бормотания про следующее новолуние, - новоприбывшего привычно усадили рядом с остальными, вручив успокоительное. Кайлан долго всматривался в него, задумавшись; правда ли это? На следующей неделе ему самому надо быть в столице, слушая Владык других трёх ветвей и гадая, кого выберет роща.
Воспользовавшись ворвавшимся, на которого все на некоторое время отвлеклись, Фатида поднялась со своего места, прижимая к груди зеркальце и троблингскую подвеску, и отволокла Талиона в угол зала уверенной рукой. Глаза старой альвийки загорелись при виде карт в руках целителя; неужто ей удалось встретить ещё одного хаосита, который прибегал к гаданиям для интерпретации знаков судьбы?
- Мой мальчик, - она с неожиданной силой сжала тонкими сухими пальцами его предплечье. - Я вижу, ты тоже читаешь знаки. И, подобно мне, видишь в них Царственного Зверя. - Фатида прикрыла бледно-голубые глаза, помолчав немного, и слегка покачнулась, звякнув подвеской из костяных и каменных бус. Когда она открыла глаза снова, в них читался смутный гнев, смешанный с разочарованием. - Не стоит смотреть на… Владыку, - она запнулась, словно привыкла называть его другим словом. - Кайлан силен, но он - лишь бледная тень своего отца, и не поможет справиться с тем, что нам грозит. Царственный Зверь… Я вижу Его все чаще. Он грядет, и несет с собой изменения. К добру или к худу те изменения, мне неведомо, но я не вижу Кайлана в этих снах. Словно его больше нет.
Голос старой альвийки звучал встревоженно, но ее тревога была не за Владыку, которому предположительно недолго осталось, - она скорее беспокоилась за себя и за свой род. За ветвь и ее молодые побеги. Возможно, при виде молодого альва в ней, матери, бабушке и прабабушке, проснулся инстинкт.
- Постигай таинства судьбы, мой мальчик, пока можешь, - она выпустила его руку и выпрямила спину, высокая, тонкая, строгая. - Род Фадири существует с давних времен, издревле изучает тайны Хаоса, копит знания. Когда род прервется, это место, полное знаний и сокровищ, будет поделено. - Взгляд Фатиды неожиданно смягчился и потеплел, и она снова коснулась предплечья младшего альва. - Не бойся приходить ко мне, Фатиде Аса-Алар, когда пожелаешь. Я много детей вырастила, но у нашего народа много не бывает.
Сунув Талиону в руку тонкое золотое колечко с гербом в виде раскинувшей крылышки некрупной птички, она кивнула ему и, закутавшись в шаль, вернулась на свое место в кресле и углубилась в чтение свитка. Владыка, принявший от слуги бодрящее зелье, поглядел на молодого альва и, встретившись взглядом, подозвал к себе. Ложиться спать было бессмысленно - даже если его не поднимет кошмар, кто-нибудь обязательно прибежит и оторвет его от благословенного занятия, это было неизбежно, и не нужно было иметь провидческий дар, чтобы догадаться. За стенами замка скоро поднимется солнце, и Кайлан снова ощутил почти нестерпимое желание окунуться в предрассветный туман и запах весеннего леса. Вздрогнув и подавив в себе это ощущение, хотя бы на время, он поднялся со своего трона и поманил за собой бывшего храмового целителя, а теперь ученика. Они прошли открытой галереей, полной манящих сквозняков и утренних запахов, и Кайлан задумался, как ему стоит провести первый урок. Чуткий Хаос велел прислушаться к собственным ощущениям и следовать за потоком, и ослабевший от недосыпа и суток в четырех стенах колдун не сумел ему сопротивляться.
- Пойдем прогуляемся по лесу? - предложил он; со стороны кому-то могло показаться, что взмолился. Ему даже не хотелось сбегать в свою комнату и переодеться во что-то более удобное: там была постель, она бы заманила его обещаниями уюта в логово кошмаров, а потом этот день в душной башне начался бы снова, и он никогда не увидел бы весеннего леса. Кайлану было достаточно тепло, но на всякий случай он прихватил для молодого альва теплый плащ, ведя их через жилые помещения к более скромному выходу из замка. В лесу, еще застав предутреннюю тьму, колдун словно преобразился. Сон как рукой сняло. Сбросив все, что еще оставалось от давно исчезнувшего в степях Геддона чопорного изнеженного принца, он легко, несмотря на развевающееся длинное одеяние, вбежал вверх по исполинскому стволу поваленного дерева, не погибшего, но принявшегося жить в почти горизонтальном положении. Ветви его загнулись от времени, следуя за солнцем, но исправно покрывались листьями каждую весну и служили приютом вечно чирикающим харрекам.
- Не теряйся! Слушай! Следуй за магией! - бросил Кайлан своему спутнику, а затем исчез в ветвях с радостным смехом. Пусть не зря говорят об их семье, что они не в себе. Сейчас у него под ногами был мягкий мох, совсем как во сне, первые солнечные лучи робко касались его лица и волос, сонные харреки вспархивали из потревоженных гнезд в молодой листве, пока он бежал все выше по павшему лесному великану. На самом верху, где выровнялась устланная зеленым ковром наклонная площадка, Кайлан замер, держась рукой за последнюю более-менее толстую ветвь, всматриваясь в светлеющий горизонт.
- Больше, чем жизнь, больше, чем смерть, - Судьба, - тихо проговорил колдун, усаживаясь на мягкий ковер из мха и устало приваливаясь плечом к ветке.

Отредактировано Кайлан Аса-Фадири (23.03.2019 15:06)

– Не эту землю он терзает, а весь мир, – лениво ответил Кайлан, следя за постепенно желтеющим горизонтом из-под подкрашенные ресниц. – Тебе так кажется, потому что здесь сконцентрированы маги Хаоса, а они чувствуют тоньше. Везде и всюду ощущается напряжение сил, это чувствуем не только мы, но и шаманы. Анклавы троблингов сейчас в том же состоянии тревоги.
Он не знал, зачем говорит это своему новоявленному подданному. Впрочем, если тот будет особо приближенным, как его ученик, ему стоит быть в курсе мировых новостей.
– И конечно же ты можешь называть эти земли своим домом. Ты хаосит и ты наш. – Кайлан хотел бы ободряюще коснуться ученика, но ему было катастрофически лень шевелиться, словно вся его бодрость сгорела с первыми лучами солнца. Да и Талион погружался в транс; чревато было бы его беспокоить. Прикрыв глаза, Кайлан обратил внутренний взор на потоки магии. Они свивались в сверкающий звенящий узел вокруг его ученика, ровные, насколько это доступно Хаосу. Магия мерно гудела, убаюкивал, уволакивая, и Кайлан все же рискнул протянуть руку и коснуться плеча младшего альва.
– Отпусти себя. Госпожа не даст тебе упасть, – спокойно проговорил колдун. Его ученик совершенно освоился в потоках, и Кайлан за него не боялся. Хорошей всё-таки было идеей позвать его сюда – в родном лесу и деревья помогают. Магия бывшего целителя Табири казалась куда более спокойной и цельной. Убрав руку, старший альв продолжил наблюдать за Талионом, вслушиваясь в его мерные речи и ощущая его магию, пока сам не провалился в своеобразный сон.
Он больше не сидел, неловко вцепившись в ветку; сама возможность упасть казалась теперь смехотворной. Шесть сильных лап легко держали его на скользком моховом ковре, словно мираж был не степной, а древесной кошкой. Прыжок, ещё прыжок; потончавшие ветви стонали и гнулись под солидной тяжестью хищника, жмурившего алые глазки и подставлявшего белоснежную шкурку теплым ласковым лучам солнца. Перламутровые острые когти выдирали кору и дерн, когда зверь, поскальзываясь, пытался удержаться. Не выдержав колебаний тонкой ветки, он прыгнул, грациозно выгнув спинку, и помчался, радостный от солнечного утра, не разбирая дороги, не замечая спешащих по своим мелким делам лесных зверушек. Вот вспугнутый молодой олень осел на задние ноги и, развернувшись, бросился прочь: даже безразличный ко всему мираж все равно его пугал.
Набегавшись, Кайлан перешёл на шаг, а после и вовсе остановился, замерев недотаявшей снежной скульптурой, словно только что вспомнил что-то; кошачья голова поднялась на вытянувшейся мощной длинной шее, округлые ушки шевельнулись. Забывшись, мираж понюхал землю перед собой, растопырив белые усы и фыркнув. Он слышал всё. Какой зверь как давно прошел по этой тропе, кто затаился рядом; магию, что свивалась вокруг, слабые ручейки визитеров и мощный поток Хаоса. Не запахи, не звуки и не видения, а все вместе, словно свой особый вид восприятия.
Забывшись снова, он сделал шаг, и его лапку обожгло болью. Во сне не было такой боли. Такой реальной и бодрящей. Доставка колючку зубами, бывший альв заозирался по сторонам, прислушиваясь; по счастью, вокруг не было никого, и особенно пограничников. Вот же незадача, обратиться средь бела дня. Вдобавок, обжигающей волной на желудок накатывало понимание: сегодня он забыл себя. Да, ненадолго, и да, он сам вернулся, но на какое-то время он в самом деле был зверем без заботы и памяти. А ведь он альв! Он Владыка! На нем лежит ответственность за альвов его земли, за тех, кто понадеялся на него и пошел за ним, за ученика новоприобретенного, наконец. Отчасти он бы и рад послать все это к чертям, но не такой ценой и не при таких обстоятельствах: бегать по лесам весело лишь до зимы. Кайлан покрутился на месте и сел под ближайшим деревом, ещё больше походя на позабытую солнцем кучку снега; но только он начал входить в транс для обратного перехода, как его слуха коснулся едва различимый треск веток и шорох прошлогодних листьев. Альв шел той же тропой. Человек или даже другой альв мог не различить звука, но от кота не укрыться, особенно тому, кто идёт, не таясь. Альв явно не был ни пограничником, ни охотником; торговец, травник или другого рода деятель гремел бы и пах поклажей; из тех, кто мог появиться тут в этот час, оставался только Талион. Тихо зарычав, мираж в три прыжка забрался на дерево, застыв на одной из нижних веток в позе лежащей домашней кошки, едва прикрытый снизу от любопытных глаз. Но это ещё надо догадаться посмотреть наверх. Зато у альва в обличье миража была возможность послеживать за тропинкой.

Отредактировано Кайлан Аса-Фадири (02.04.2019 20:16)

Урчащий мираж моргнул, бросив ленивый взгляд на кинжал в руке его подопечного; тот так легко узнал его даже в этом обличье, в пушистой белоснежной шкуре, с шестью лапами, хвостом и цепляющимися за ветки наспинными отростками. Покрытый едва заметными леопардовыми пятнами хвост нервно дернулся из стороны в сторону, и через мгновение кажущийся расслабленным и уютно устроившимся на ветвях зверь развернулся во всю длину, ловко спрыгивая под ноги рыжеволосого альва. На земле белоснежная молния снова уселась, успокоилась, обвивая хвостом лапы и продолжая миролюбиво урчать.
После сегодняшней потери сознания, то есть, самосознания, Кайлан опасался взывать к миражиной магии и образовывать видимую персональную иллюзию. Кто знает, может, именно миражиная магия и ее частое применение перетягивают его на “ту” сторону, где у него нет ни забот, ни хлопот до самой зимы. И даже зимой отличная белая маскировочная шкурка только на руку. Лапу. С руками ему придется распрощаться.
- Это я, - эхом раздалась слуховая иллюзия голоса Владыки, слышимая только одному “замороченному” альву. Ах, если б только злой дядюшка Геддон сделал их магию чуть более похожей на нормальные Иллюзии. - Можешь расслабиться, я тебя не съем, - “Надеюсь”, подумал бывший альв. Время, когда он мог полностью отвечать за себя и свои поступки, прошло.
- Полагаю, нам следует это обсудить, - хвост прошуршал по земле, выражая некоторую неловкость и нежелание Кайлана что-либо обсуждать. Если бы его спросили, чем он хочет заняться, он бы заполз обратно на ветку.
- Моей семье не так благоволит Богиня, как может показаться, - в голосе прозвучала некоторая ирония; от семьи той остался один-единственный альв, последний прямой ее потомок, и тот практически уже слишком стар, чтобы оставить потомство. Даже если и нет, миражатам точно не светит владычество ни над кланом, ни над ветвью. Да и сами миражи не склонны были жить стаей. - Я бы не стал даже тебе ничего рассказывать, но мое состояние, увы, прогрессирует. Боюсь, что вскоре тебе придется ответить положительно на предложение Фатиды… да, я слышал, - голос серебристо рассмеялся, а в алых глазах зверя заплясали искры улыбки.
- Проклятие, что пало на меня, как и на каждого из членов моей семьи, обошлось со мной куда благосклонней, чем с ними, но все твои видения предупреждали тебя не зря. Более того… Если бы это произошло год назад, я бы сказал, что тебе не о чем волноваться, что ветвь выдержит… В текущих же реалиях любая смута тяжело скажется на нашем состоянии. - Мираж моргнул и перебрал лапками, устраиваясь. - Впрочем, не буду нагружать тебя политикой. Если, конечно, ты сам не захочешь… Мне не помешает помощь, Талион. Я не оставил наследника, и после моей гибели - тела или сознания, - бесценные сокровища моей семьи попадут в почти чужие руки ближайших мне по крови. Самые страшные вещи, включая ту, что превратила меня в зверя, наше семейное проклятие, наше достояние, попытка приблизиться к Богам...
Мираж отвёл взгляд горящих алых глаз, попытавшись успокоиться; ведь даже его шерстка слегка вздыбилась от перевозбуждения. Что если наработки Наджары попадут не в те руки? Будут уничтожены, использованы во зло или будут доработаны и принесут славу не ему, не его семье: каждый случай казался Кайлану трагедией величайшего масштаба. Он, как и каждый Фадири до него, держал в руках те свитки, разрываясь между желанием изучить их или уничтожить. И, как и каждый Фадири до него, выбрал первое и счёл второе кощунством. Передать их кровному наследнику он не сможет чисто физически, но ученику, неожиданно образовавшемуся у него, он странным образом доверял. Талион был бы идеальным хранителем для этих знаний: недостаточно сильный, чтобы уничтожить свитки или использовать проклятие, и в должной мере щепетильный, чтобы защищать их, если Кайлан его попросит - так ему казалось.
- Что, если я попрошу тебя… Если я попрошу тебя забрать себе наследие Фадири, сохранить его, не дать его в чужие руки, сделаешь ли ты это? - спросил мираж, подаваясь вперёд, даже усы распушая в жесте доверия.

Отредактировано Кайлан Аса-Фадири (07.05.2019 12:42)

- Уничтожить? - взрычал голос в голове целителя, а следом и мираж вскочил на ноги, ощетинившись и хлеща себя по бокам длинным хвостом. - Знаешь ли ты, что это? Форма, в которой я предстал перед тобой? Создана ли она богами? Нет, ее создал маг, смертный, Артвир Геддон, сам, своим умом и магией. Смертный сравнялся с богами! В этих свитках - исследование истоков жизни, начала многообразия видов и рас! Если бы оно не оборвалось на полпути, сравняться с богами могла бы моя прародительница. Если бы среди ее потомков нашелся гений, равный ей, не стремившийся извратить исследование под себя, чего бы мог достичь тот гений… Нет, уничтожить наше наследие? Зачем тогда магия, раз она так опасна, зачем сама жизнь? Предложи лучше мне прыгнуть в пропасть с обрыва!
Мираж сделал усилие над собой и прикрыл коралловые глаза, пока потревоженная шерстка приглаживалась обратно. Конечно, цель изначально была благородной, красивой и чистой, пусть и чуточку, самую малость тщеславной, но исполнение… Именно так решила идти к своей цели Наджара, именно так она видела начало всей жизни - в искажении некой основы всего мира при помощи Хаоса. Она искала ту первооснову сущего, пока сама в некотором роде не превратилась в нее. Затем ее чарами занялись Фадири будущего, Владыки, боевые маги, и проклятие деформации стало боевым, что тоже неплохо, тоже вклад в историю. Но, по мнению Кайлана, не тот вклад, который он хотел бы видеть у своей семьи. Недостаточно великий. Не по его честолюбию.
Значит, целитель ему не поможет, и исследования погибнут, - история его семьи, творившаяся веками… Почему он должен слушаться Богиню, когда она говорит ему не идти к величию, силе, знаниям? Почему? Чтобы они остались смертными невеждами, копались в грязи, где им и место? Откуда тогда явились сотворенные боги, если смертных к этому не поощряли? Может, в том и было испытание - пройти через все эти трудности, преодолеть все препятствия, и только тем заслужить себе право на Открытие? Ведь и Артвир Геддон, по легенде, не умер тогда до конца… Но все это были вопросы скорее философские, и напряжение не снимали.
А целитель-провидец продолжал говорить, и говорил он с надеждой, что царственный мираж еще выживет, еще повоюет. Сам Кайлан надеялся лишь, что успеет принять меры по собственному обезвреживанию; не хотелось бы, чтобы его последний проблеск сознания произошел вблизи его людей. Его ветви нужно было продолжать политику отца, им нужно было держаться вместе и не проводить чисток, привечая всех альвов - чистокровных именно альвов - с толикой Хаоса в той крови. Хаоса слишком мало, и не хотелось бы утратить ветвь, как вамфири утратили Дом. Если бы он сам оставался в живых - или в сознании, что одно и то же, - он сам бы и продолжал эту политику; за третье поколение в головах и замшелых традициях уже проклюнулись бы ростки посаженных его предками семян. Будь у них четвертое… Но на это надежды не было, только на то, чтобы не растратить все эти века так бездарно, как это сделали они. Как сделал он сам, не обзаведясь прежде всего наследниками, как сделал его отец, не принудив хоть одного из троих детей к этой деятельности, и как сделал его дядя, своими руками физически уничтожив их.
Призадумавшийся и приунывший, мираж чуть не прослушал предложение его ученика вернуться в замок.
- Превратиться обратно может быть затруднительно, - грустно признался мираж, разворачивая и оборачивая вокруг лап свой длинный, в крупных бледных пятнах хвост. - Это может занять от нескольких минут до часов. У меня одного. - С задумчивым выражением кошачьей морды мираж поднялся на ноги и подошёл к целителю, лениво шевеля хвостом. - - Что, если ты поможешь мне?
Кайлан снова присел, обвив лапки хвостом; хуже не станет, если ученик попытается осмыслить ограниченное влияние хаоса на живое существо.
По возвращении в замок Кайлана перехватили его воины, советники и даже посланец из Сарианы, и тот, махнув своему ученику рукой, отпуская его, отправился на свою дневную работу, разбирать завалы. Посланец вручил ему торжественное и настойчивое приглашение в столицу, после чего ускакал обратно, и к ближе к вечеру Кайлан приступил к распределению своих обязанностей между заместителей. Последним на очереди был специально призванный к трону Талион.
- Завтра я должен буду отбыть в Сариану, - не теряя времени сообщил чуть хмурящийся Владыка. - Предлагаю тебе отправиться со мной. Как ты на это смотришь?
Не ехать Кайлан не мог, хотя и был скептически настроен насчет своих спонтанных превращений. Еще только по Сариане он не бегал в белой шкурке, спасая собственный пушистый хвост.